Рип ван Винкль (RIP VAN WINKLE)

He obeyed with fear and trembling; they quaffed the liquor in profound silence, and then returned to their game.	Рип повиновался со страхом и дрожью; в глубоком молчании проглотили они напиток и снова возвратились к игре.
By degrees, Rip's awe and apprehension subsided.	Мало-помалу Рип освоился с окружающим. Его страх и тревога прошли.
He even ventured, when no eye was fixed upon him, to taste the beverage which he found had much of the flavor of excellent Hollands.	Он осмелился даже - разумеется, лишь тогда, когда никто не глядел в его сторону - отведать напитка и нашел, что по вкусу и запаху это -отменная голландская водка.
He was naturally a thirsty soul, and was soon tempted to repeat the draught.	И так как по натуре своей он был вечно жаждущею душой, его вскоре стало томить искушение, не хлебнуть ли еще разочек.
One taste provoked another; and he reiterated his visits to the flagon so often, that at length his senses were overpowered, his eyes swam in his head, his head gradually declined, and he fell into a deep sleep.	Но поскольку один глоток влечет за собою другие, он прихлебывал себе да прихлебывал, так что сознание его в конце концов затуманилось, голова стала тяжелой и опустилась на грудь, и он погрузился в глубокий сон.
On waking, he found himself on the green knoll whence he had first seen the old man of the glen.	Проснувшись, Рип увидел себя на том же зеленом бугре, с которого он впервые заметил вчерашнего старика из ущелья.
He rubbed his eyes-it was a bright sunny morning.	Он протер глаза - было яркое, ясное утро.
The birds were hopping and twittering among the bushes, and the eagle was wheeling aloft, and breasting the pure mountain breeze.	В кустах порхали и чирикали птички; в небе широкими кругами парил орел, подставляя грудь чистому горному ветру.
"Surely," thought Rip, "I have not slept here all night." He recalled the occurrences before he fell asleep.	"Неужели, - подумал Рип, - я провел тут ночь напролет?"' Он припомнил все происшедшее с ним перед тем, как он задремал.
The strange man with the keg of liquor-the mountain ravine-the wild retreat among the rocks-the woe-begone party at ninepins-the flagon-"Oh! that flagon! that wicked flagon!" thought Rip-"what excuse shall I make to Dame Van Winkle?"	Странный человек с бочонком голландской водки... котловина в горах... дикий уголок среди скал... унылая партия в кегли... кубок... "Ох, этот кубок, - подумал Рип, - этот проклятый кубок! Как же мне оправдаться перед госпожою ван Винкль?"
He looked round for his gun, but in place of the clean well-oiled fowling-piece, he found an old firelock lying by him, the barrel encrusted with rust, the lock falling off, and the stock worm-eaten.	Он осмотрелся, разыскивая свое ружье, но, вместо нового, отлично смазанного дробовика, нашел рядом с собою старый кремневый мушкет; ствол был изъеден ржавчиною, замок отвалился, червями источено ложе.
He now suspected that the grave roysterers of the mountains had put a trick upon him, and, having dosed him with liquor, had robbed him of his gun.	Он заподозрил, что давешние суровые и немые гуляки, которых он встретил в горах, сыграли с ним шутку и, напоив водкой, стянули ружье.
Wolf, too, had disappeared, but he might have strayed away after a squirrel or partridge.	Волк тоже исчез; впрочем, он мог заблудиться, погнавшись за куропаткою или белкой.
He whistled after him and shouted his name, but all in vain; the echoes repeated his whistle and shout, but no dog was to be seen.	Рип свистнул и кликнул его по имени - все было напрасно. На его свист и крики многократно ответило эхо, собаки же нигде не было.