Родина

Сейчас — Безлер в своем знаменитом костюме — визитке с бабочкой — расслабленно вышел из-за кулис, сел на свое место. К нему тут же с двух сторон подлетели помощник — напомнить основную канву программного сюжета, и гример — поправить грим.

Безлер — с близкого расстояния вовсе не выглядел как Бог. Наоборот — с близкого расстояния в ярком свете софитов были еще яснее видны старческие морщины, покрашенные волосы, огрехи в одежде. Он выглядел старым и каким-то… поношенным, что ли. Потрепанным жизнью, и искушенным во всех видах зла.

— Три… два… один…

Надежда с силой сжала руку Алексея, тот никак не отреагировал.

— Заставка!

— Все будет хорошо… — сказала она так, чтобы это слышал только он. Алексей не отозвался, он почему-то смотрел прямо на Безлера.

— Добрый вечер, сегодня четверг и с нами вновь программа «Насущное» и ее ведущий Иван Безлер. Сегодня наша тема — война в Чечне, и сегодня у нас в студии особенный гость. Разрешите представить вам Героя России, старшего лейтенанта Алексея Першунова …

Аплодисменты.

— И его супругу Надежду…

Аплодисменты.

— Старший лейтенант Першунов, выполняя задание командования, оказался в плену, провел четыре года в чеченском зиндане и был недавно освобожден в результате операции спецназа в Грозном…

* * *

— Алексей, а как вы считаете, была ли какая-то возможность не допустить этой войны.

— … хотелось бы надеяться, что была — но… В Чечне совсем не такие порядки, как у нас… там нормой является рабовладение… разбой. Вряд ли бы с этим можно было что-то сделать силами милиции…

— Что вы чувствовали в плену?

Алексей помолчал.

— В плену… это не был плен. Это было рабство.

…

— Там… там мы просто пытались прожить день. Этот день, единственный, в котором ты живешь. Встать утром и заснуть вечером. С нами обращались как с животными, любой чеченец, даже ребенок — мог сделать с нами все что угодно. Единственное, что нас защищало — это хозяин. Хозяин заплатил за нас деньги, и мы должны были их отрабатывать. Поэтому, если бы кто-то убил нас просто так — он вынужден был бы иметь дело с нашим хозяином, который лишился своей вещи…

— Вещи.

— Именно. Вещи.

— Там было много… рабов?

— По-разному. Меня продавали трижды. В одном из сел — рабов было больше ста человек. Самое страшное было бы — если бы тебя продали в лагерь подготовки — на убой, или на строительство дороги.

— Дороги?

— Горной дороги из Чечни в Грузию. На строительстве этой дороги работали рабы. Там человек не мог выжить дольше, чем полгода.

— Там были русские?

— Разные… не только русские. Были и солдаты, но их было немного, их обычно убивали. Было такое, что солдата покупали для того, чтобы зарезать на годекане и тем самым выполнить обряд кровной мести. Были люди, которых украли… русские, грузины, осетины, ингуши, дагестанцы. Был даже турок. В рабство продавали тех, кого украли, но за кого не заплатили выкуп. Но больше всего было тех, кого похитили специально чтобы продать в рабство.

— Вы кого-то помните?

Першунов задумался.

— Был один… парень. Ему предложили принять ислам и стать нашим надсмотрщиком. Он отказался, и его забили до смерти.

Безлер покачал головой.

— Как вы пережили все это?

— День за днем…

…

— Понимаете… там все зависит от тебя. Были люди, которые сдавались и умирали за два месяца… даже за месяц. Но были и те, кто держался. Мне помогала мысль о семье. У меня был маленький сын… когда я ушел на войну — он еще не умел ходить. Я очень хотел увидеть, как он ходит. Очень хотел…

* * *

С телевидения — они вернулись домой. Лешка, который тоже был в студии, и смотрел как выступают папа и мама — был в восторге, а вот Надежда — в восторге не была. Женским чутьем — она почувствовала, как на горизонте копятся тучи.

Но она молчала.