Родители, наставники, поэты

— Важно быть настоящим во всех областях, — раздумчиво заключил Федоров, — а там пусть будет так, как сложилось. Вы в судьбу верите? Не очень? А мы, книжники, все в судьбу верим, и даже пишем это слово с большой, прописной буквы. Ведь судьба все же есть. Есть!

— Иначе говоря, тот или иной конец жизни, так ведь? — спросил я, и по сие время под судьбой подразумевая так пли этак сложившиеся обстоятельства в жизни, иногда по своей вине, чаще всего по капризу властительного случая.

Федоров развел руками, хитренько поглядел на меня, вздохнул и попросил еще стакан кофия и папиросу.

Анисимов, владелец книжного магазина в доме № 90 по Большому проспекту, не жаловал покупателей-подростков: он цикал на них, едва они переступали порог, но выслушивал того, кто, не обращая внимания на запрет войти в магазин, спрашивал какую-либо книгу.

Со мной в возрасте двенадцати лет в этом магазине случилась неприятность. Роясь в груде книг на отдаленном от хозяйского глаза (у кассы) прилавке, я несколько раз вынимал из кармана пальто носовой платок и один раз искоса взглянул на хозяина. Он немедленно подошел ко мне, схватил меня за руку, потребовал вынуть из кармана ту книгу, что я успел украсть, — вернее, не успел еще!

— Да обыщите!—крикнул я. — Я вынимаю и прячу платок, а совсем не книгу!

— Другому передал, а он уже ушел! — свирепел старик. — Вот сейчас в участок отправлю!

Поднял доску прилавка, встал со мною рядом, сунул руку в мой карман — сперва в левый, потом в правый.

Из правого вытащил две книжечки «Универсальной библиотеки».

— Я не украл, — захлебывался я, уже плача. — Я нс украл! Эти книжки я купил напротив, спросите сами!

— Пойдем, спросим!

Позвал кого-то из-за кулис магазина и, цепко держа меня за воротник, новел в магазин напротив. Там подтвердили: да, этот мальчик полчаса назад купил у нас эти книжки. Его надо отпустить, он не вор, мы его часто видим у нас в магазине.

Меня отпустили.

— Извиниться надо, — сказал я, уходя.

— Брысь! — топнул ногой старик.

Топнул и я. И хозяин и покупатели рассмеялись.

В магазине «Учитель» в доме № 4 все по тому же Большому проспекту разрешали заходить за прилавок и собственноручно действовать на книжных полках. Хорошо запомнил я старшего приказчика (слово «продавец» тогда не бытовало) — интеллигентной наружности человек, он был вежлив непомерно, даже изысканно, особенно с покупателями бородатыми, в очках и с портфелями. Он и со мною держался, как родной дядя, спрашивал, сколько у меня сегодня денег, не желаю ли я вот эту книгу, цена ей пятьдесят копеек, а вот эта на сорок копеек дороже, но ее будешь читать и перечитывать.

— А вот не угодно ли, молодой человек, продолжал обслуживать меня старший приказчик, — только что поступила книжка уже известного беллетриста Юрия Слезкина «Ольга Орг» — весьма и весьма рекомендую, в особенности вам, в вашем возрасте. Опа повествует о нашей молодежи, о лучших ее представителях, о том, как они любят, как отдыхают, как делают ошибки — те самые, которые, наверное, сопутствуют и вам, молодой человек.

— Сколько же стоит эта книжка? — уже заинтригованный, спрашиваю я.

— Шестьдесят копеек, это очень недорого в паше время книжной дороговизны, — вздыхая, говорит приказ-

чик и, получал за книгу, отсчитывает мне сдачу с рубля медяками — так обычно поступали но .всех магазинах с «молодыми людьми».

Большой книжный склад в доме № 6, рядом с «Учителем», подростки не посещали, хотя почти ежедневно обновлялась витрина и было кое-что для нашего .возраста. Мою особу здесь приметили и сделали такой опыт: как в писчебумажном магазине еще незнакомому покупателю вкладывали в тетради переводные картинки пли штампованных цветных ангелочков, так и в магазине этом, что рядом с «Учителем», мне был преподнесен подарок неведомо по какому поводу: я получил басни Крылова в издании Павленкова; впрочем, подтекст подарка хорошо запомнил.

— Почаще, приходи, дружок, к нам! И дай список книг, которыми интересуешься.

Магазин не угодил мне подарком: басни Крылова у меня уже были в издании гораздо лучшем, с массой цветных иллюстраций. Но я заглядывал в дом № 6, тайно ожидая второго подношения. Один раз что-то купил, с меня получили, сколько надо было. Никто и внимания на меня нс обратил.

Старики-книголюбы, сверстники мои! Призываю вас припомнить человека в крылатке, в пенсне на «чеховском шнурке», в шляпе с широкими полями. Пухлый портфель прижимает к своему боку этот человек, лицом поразительно похожий на Добролюбова. Вот только волосы у него седые, .воротник крылатки щедро усеян перхотью.

Кто помнит этого человека? Звали его Петром Владимировичем, фамилия Попов. Припоминаете? Он по нюху, что ли, на улице даже узнавал книжника, любителя, матерого волка, начинающего, профессионала и просто читателя.

Он останавливал такого человека и тоном сладострастника спрашивал:

— Вы любите книгу, да? Не говорите «нет», ради бога, не говорите! Позвольте мне быть у вас, когда вам будет желательно...

— Благодарю вас, но мне...

— Не говорите этого, не надо! Я задержу вас всего на минутку, на две. Позвольте ваш адрес, господин...