Родная кровь

— Ровно в полночь на него позвонили. Мужской голос. Спокойный, невыразительный. Дал Антону двое суток на возврат похищенного. Пригрозил, что в противном случае пострадают жена и сын Антона. Их… Нет, не могу. Сам посмотри.

Включив мобильник, Филимонова протянула его Неделину. Он смотрел на экран, не отрываясь, целую вечность. Потом спрятал телефон в карман и спросил:

— Можешь отвести меня на место, где потеряла Антона?

— Конечно, — ответила она.

— Тогда собираемся и уходим. Каждая секунда на счету. — Неделин замахнулся, намереваясь ударить кулаком в стену, но передумал и опустил руку. — У меня, кроме них, никого нет, — признался он. — Никого и ничего.

«А я?» — хотелось спросить Филимоновой.

Она промолчала. Это был лишний вопрос. Несвоевременный.

Собирая вещи, она незаметно наблюдала за Неделиным, отмечая разительные перемены, происшедшие с этим человеком. Его лицо закаменело, абсолютно лишившись какой-либо мимики. Но он не выглядел подавленным или растерянным. Наоборот, его движения приобрели легкость, пластичность и скупую точность, словно мозг Неделина взялся экономить энергию, которая могла понадобиться ему в дальнейшем.

— Мы его найдем, — сказала Филимонова, когда они забрались в машину.

— Я знаю, — спокойно отозвался Неделин. А потом добавил: — Но не знаю когда.

Не сговариваясь, они взглянули на часы. Было начало третьего ночи. Или утра. Это кто как привык считать. Время, отведенное на возврат товара, таяло. Для кого-то оно было относительным, а для кого-то — предельно конкретным.

Глава восьмая Приглашение на казнь

1

рак сменился серыми сумерками. В нем постепенно проступали деревья и кусты, листва которых походила на клубящиеся тучи. Антон едва не плакал от бессилия. Он блуждал по лесу уже несколько часов, но ему никак не удавалось выйти к нужному месту. Ночью все было не таким, как при солнечном свете. К тому же, убегая, Антон слишком много петлял, стремясь сбить Филимонову со следа.

Повязка на лбу была мокрой от пота. Антон сорвал ее, швырнул на землю и присыпал листвой. Хотелось есть, хотелось пить, хотелось курить. Может, вернуться в деревню? Сдаться, так сказать, на милость победителя? О, полицейская гадина будет просто счастлива! Она с радостью примет капитуляцию Антона. А потом всадит ему пулю в башку.

Антон выругался и пошел дальше, безуспешно пытаясь разглядеть что-нибудь в серой мгле. Голова гудела, как трансформаторная будка. «Вот образуется злокачественная опухоль, будешь знать», — сказал он себе так, будто самого его это ничуть не касалось.

Ноги промокли от выступившей росы, стало зябко. Поежившись, Антон вышел из чащи на открытое пространство и присел, испугавшись большого темного предмета, попавшегося на глаза. В следующую секунду он расхохотался, нисколько не опасаясь потревожить лесную тишину. Эйфория, охватившая его, была сильнее инстинкта самосохранения.

Это была та самая поляна! Он не сразу узнал ее, потому что зашел с другой стороны. Уже не смеясь и даже не улыбаясь, Антон медленно повернулся на 180 градусов и слегка подкорректировал направление, чтобы двинуться в нужную сторону.

Он уже прошел половину пути, когда ноги словно приросли к земле. Остановившись, Антон медленно втянул носом свежий утренний воздух. Пахло дымом и какой-то кислятиной. Что здесь могло гореть?

Уже зная ответ, Антон прошел еще немного вперед. На прогалине, с краю которой он закопал ящики, темнела женская фигура. Рядом на земле виднелось еще одно черное пятно. От него, смешиваясь с предрассветной мглой, поднимался дым.

Женщина повернула голову, и Антон узнал Марию. Раздвигая кусты, он вышел на прогалину. Кислятиной завоняло сильнее. Антон потер глаза кулаками.

Мария сидела возле кострища, окаймленного обугленными остатками не до конца сгоревших веток. Частично сохранились также куски картона с черными обводами. Там и сям вспыхивали россыпи рубиновых угольков, но языков пламени не было. Костер догорел.

— Довольна? — спросил Антон у взглянувшей на него Марии.

— Нельзя было иначе, — сказала она. — Я бы себе никогда не простила.

— Правильная, значит… У тебя же вены на руках до сих пор черные.

— Поэтому я знаю, о чем речь, — сказала Мария.

— В рай на чужом горбу намылилась? — спросил Антон, приближаясь. — За мой счет?

— Это не тебе принадлежало!

Они одновременно посмотрели в центр черного пятна, где дымились спекшиеся лепешки и ноздреватые комья желтого с подпалинами цвета.

— Ошибаешься, дурочка. Это мне принадлежало.

Произнеся это, Антон едва не расплакался, как мальчишка, у которого отобрали только что подаренную игрушку.

Что теперь делать? Куда податься? Как и на что жить дальше? В Новодимитров путь заказан, это ясно. Антон в бегах, он в розыске, бандиты его тоже ищут. Наверняка и они, и полицейские организовали наблюдение за его домом. Стоит сунуться туда — и конец. Понятно, что погасить Бэтмену убытки он не сможет даже за десять жизней, поэтому его попросту убьют. Но не ножом и не пулей. Нет, заставят помучиться напоследок несколько часов или даже дней.