Родная речь, или Не последний русский. Захар Прилепин: комментарии и наблюдения

Но сейчас мне хочется нащупать другую, не очень очевидную параллель, хотя я понимаю всю практическую бесполезность этого нащупывания. Параллель эта — Джек Лондон. Оба — писатели «из народа», «от сохи» («от румпеля» или «от автомата» — какая разница), «с биографией», с ворохом суровых мужских занятий за плечами. Бродяжничество, Клондайк, море, социализм — ОМОН, Чечня, национал-большевизм, рытьё могил. Оба известны умением немало выпить и не упасть, оба — харизматики, оба интересны публике не только своими текстами, но и своей личностью. Недаром Прилепина любят снимать для глянца — и нет сомнений, что и Джек Лондон сегодня не покидал бы обложек гламурных журналов. Прилепин включал рассказы Лондона в обе своих антологии («Война» и «Революция»). Естественно, во втором сборнике оказался рассказ «Мексиканец», который заканчивается чуть ли не теми же словами, что и роман «Санькя». Джек Лондон увлекался то социализмом, то ницшеанством, а Захар Прилепин может одновременно публиковаться и в «Завтра», и в «Новой газете». Социализм обоих — обострённое чутьё на несправедливость, и почти взаимозаменяемо названы публицистические книги Джека Лондона «Люди бездны» о жизни лондонского Ист-Энда и Захара Прилепина «Terra Tartarara».

Джек Лондон, для которого было характерно сочетание редкого жизнелюбия и мрачнейшей тоски, уходил — как Прилепин в «Чёрной обезьяне» — от «обычного реализма» в иные жанровые измерения, сочиняя то «Межзвёздного скитальца» о переселении душ (в этой книге с её постоянными «флэшбэками» можно найти композиционные пересечения с «Чёрной обезьяной»), то антиутопию «Железная пята», то боевик для кино «Сердца трёх». От Прилепина ждут «экстремизма» и «экшна», а он заявляет, что его теперь больше всего волнуют отношения мужчины и женщины; поздний Джек Лондон пишет «Маленькую хозяйку большого дома». Тема превращения человека в «чёрную обезьяну», социального и этического регресса поднята Джеком Лондоном в «Алой чуме», где после будущей эпидемии люди вернулись в пещеры и в прямом, и в переносном смысле. Джек Лондон не захотел оставаться «аляскинским» писателем, как Захар Прилепин не захотел остаться «чеченским». Собственно, Лондон писал не столько об Аляске, сколько о человеке, равно как прилепинские «Патологии» — книга совсем не только о чеченской войне.

И Лондон, и Прилепин, достигнув литературного успеха, начали строить дом и не избежали упрёков в обуржуазивании — именно потому, что в своих текстах декларировали антибуржуазность. Оба подходят к литературной работе прагматично — Джек Лондон утром вставал и, подобно рабочему, выдавал свою обязательную тысячу слов, а Захар Прилепин подшучивает над коллегами, ждущими вдохновения и говорящими, что в момент творческого акта у них «горлом идёт кровь»: я, мол, просто сажусь да пишу, если есть время. А тот факт, что оба автора родились почти точно со столетней разницей: 1876 и 1975, позволяет делать уже какие-то душепереселенческие выводы в русле «Межзвёздного скитальца».

Премии: «Супернацбест»-2011

Лев Данилкин

писатель, критик, публицист [ «Афиша», 30.05.2011]

Захар Прилепин получил премию «Супернацбест» (сто тысяч долларов; выбирали из десяти предыдущих лауреатов премии «Национальный бестселлер») за сборник рассказов «Грех».

Однако «Грех», при всём своём несовершенстве, вызывал странный психологический эффект: долго находиться рядом с этой книжкой было невозможно — как с чьим-либо большим портретом в маленькой комнате: она начинала подавлять тебя; нельзя было отрицать, что она действовала.

Именно это, похоже, произошло с жюри: Прилепина, хотя бы и всего лишь с «Грехом», просто невозможно оказалось проигнорировать — по крайней мере в той небольшой, из десяти человек, компании, в которую он угодил.

И, в конце концов, в 2011-м, когда ясно, что именно ЗП сделал самую впечатляющую литературную карьеру за десятилетие («проснулся знаменитым» — в терминах организаторов премии); когда он написал наконец роман, в котором рассчитался за все выданные ему авансы, — и уже никто не имеет права называть его всего лишь «перспективным»; когда люди, кажется, в целом согласились, что литература — это нечто большее, чем «лучшие слова в лучшем порядке»; раз так — вы по-прежнему удивляетесь, как можно получить «Супернацбест» всего лишь за «Грех»?

Захар

(со сцены)

Я приехал сюда точно не за премией, я дважды или трижды был в шорт-листе «Нацбеста», каждый раз ехал получать премию и не получал. Видимо, когда чего-то очень хочешь от жизни, тебе этого не даётся, а когда относишься легко и просто…

Сегодня я ехал сюда, чтобы премию получил Пелевин. Где он, кстати?

Ярослав Забалуев

журналист, кинокритик [ «Газета. ру», 30.05.2011]