Родник жемчужин: Персидско-таджикская классическая поэзия

Не трать на низкого хвалебных
  слов –
Кто ожерелья тратит на ослов?
О суетном печешься ты напрасно,
Ведь царство двух миров тебе
подвластно.
И сам себя стыду ты предаешь,
Когда твой рот твердит повсюду ложь,
Когда ты хвалишь низкое деянье –
Честь предаешь свою на поруганье.
Твой о «великом» шаха просит стих.
Позор для разума в словах твоих.
Не восхваляй, не оскорбляй при этом
Умы, что проникают в мрак за светом.
Как те поэты, ты не пустословь –
Честь потеряв, вернуть не сможешь вновь.
Ни назиданьем их стихотворенья,
Ни мудростью не радовали зренье.
Стремится к золоту такой поэт,
Душа слепая не увидит свет.
Чего желают эти пустомели,
Ослов одевши блеском ожерелий?
Эмиром слова быть – певца удел.
Пусть бог хранит его от этих дел.

* * *

В горьких раздумьях моих вся истомилась душа.
Тщетно я людям внимал, мудрых возжаждав речей.
Лгал мне и тот и другой, лгали глупец и слепец,
Стал у пророка искать я указанья путей, –
Но про корана стихи тщетно я спрашивал всех,
Молвить кому бы я смог: душу мне знаньем согрей!
Дом я покинул тогда; бросил, в скитанья спеша,
Сад, где пестрели цветы, тканей узорных пестрей.
Лгал мне и тюрк, и араб, некто из Синда, индус,
Старый румиец, и лгал так же мне сын твой, о Рей!
Спрошен был мною в пути тот, кем не чтится творец,
И манихей, и сабей, спрошен был мною еврей.
Часто, на камни ложась, из облаков свой шатер
Я мастерил и в глуши спал наподобье зверей.
Я по горам проходил выше высокой луны,
Спутником рыб по волнам несся я ветра быстрей.
То я блуждал по пескам жарче горячей золы,
То по стране, где зимой мрамора тверже ручей.
То между осыпей шел, то вдоль потоков седых,
То в бездорожье, в горах старого мира старей.
То пред верблюдами брел, тяжко веревку влача,
То, словно вьючная тварь, с ношею – мимо дверей,
В город из города шел, всюду людей вопрошал,
К берегу дальних земель плыл я по шири морей.

* * *