Родом из Сибири

29 апреля 1946 года. Москва

…Сегодня показывали первый акт «Грозы». Ну и была гроза. Во-первых (мне везет!), присутствовали пятнадцать человек чешской молодежной делегации. Ставить дальше «Грозу» будем. Но то, что показывали, почти все неверно, тем не менее Сергею Аполлинариевичу затея нравится. А Тамара Федоровна вызвалась работать с «Грозой». Теперь: меня снимали для доски почета. Сегодня был опять огромный разговор относительно «Молодой гвардии»…

3 мая 1946 года. Москва

…Праздники провели очень хорошо. Первого был исключительный день – тепло, жарко даже, солнечный, то есть по заказу не выдумаешь. Пошли на демонстрацию. К трем часам дня мы попали на Красную площадь. Народу!!! Уйма!!! И вот подходим к трибуне, Иосиф Виссарионович стоит. Мы чуть не лопнули от радости. Подходим совсем близко. Тут получилось так, что от знамен место расчистилось и перед нами только трибуна. В этот момент один из наших ребят схватил (по уговору) меня и поднял высоко-высоко, я коленками у него на плече была. А на мне с огромными полями Кати Деревщиковой шляпа, я ее сразу сорвала, замахала, и… сам Сталин мне замахал и несколько человек, в том числе Рокоссовский!!! О как!!! И, главное, это мне не показалось, а все это заметили, и так проехала мимо трибуны в диком восторге!!!

Когда в 1953 году Сталин умер, меня попросили пойти на его похороны. Я тогда работала в Театре киноактера. Когда это случилось, очень хорошо помню, многие наши актрисы сидели на лестнице и рыдали. Я не рыдала, но знала точно, что должна его проводить. Мне даже было его жалко: закончилась эпоха, а это наша история, молодость. Говорят, люди в то время испытывали страх. Я не испытывала. Было ощущение, что нужно что-то исправить, изменить в лучшую сторону. И мне хотелось чем-то помочь.

В тот день мы с Сережей Бондарчуком чуть не погибли. Пошли провожать Сталина и не ожидали, что будут такие толпы. Нас буквально сдвинули к железной решетке, и нам пришлось на нее взобраться. Мы видели, как человека сбили с ног, он потерял калоши. Только потом стало известно, что было много погибших. Почему-то были открыты колодезные люки, и туда упало много людей. Многих просто раздавили. Вот так уходил вождь народов.

19 мая 1946 года. Москва

…Недавно приехала из института, репетировали «Кармен». Завтра показываем. Идет такая сейчас напряженная работа!!! Дома бываю только с двенадцати часов ночи (в лучшем случае) до восьми часов утра. Остальное время в институте. Боюсь завтрашнего дня страшно! В тот понедельник было мастерство. И Сергей Аполлинариевич дал такую нахлобучку всем, жуть!!! За то, что не показывали в тот раз ничего, так эту неделю ночами репетировали. Завтра должны показываться сразу три отрывка. Теперь, послезавтра – день рождения Сергея Аполлинариевича, и мы решили подарить ему альбом с фотографиями всего курса…

21 июня 1946 года. Москва

…Я Вам, кажется, писала, что нам выдали выпущенные сигнальные экземпляры «Молодой гвардии»? Так вот, у меня стоит чудесная эта книга.

В Москве жара!!!

…Позавчера получила тысячу рублей от Вас. Спасибо большое, но как-то Вы остались? Вы себя-то там кормите ли? Ой, как трудно все это!

Да, в картине я, наверное, буду играть Валю Борц. Сергей Аполлинариевич говорит, что я похожа на нее, интересно, как сценарий написан будет. А Вам нравится она? Но это все на будущий год. Самое интересное, что Валя Борц жива и сейчас в Москве.

Когда я впервые прочла «Молодую гвардию», мне захотелось играть все роли, начиная от бабушки Веры и кончая Радиком Юркиным. Что потрясло меня? Все. И люди, и то, что написано о них с такой чистотой, искренностью. Начиная с лилии, которую рассматривает Уля, до самых смелых, дерзких поступков Любки, Сережки Тюленина. Какая чудесная, верная Клава, Валя Борц, Уля… Нет, Уля не для меня! Она внешне совсем другая, а вот Любка… Любка-артистка. У Фадеева краснодонские девчата все такие тоненькие, стройные. А какая я? Я точно того не знала. Правда, Тамара Федоровна однажды сказала мне: «Ты хорошо сложена…» Но внутренне я себя ощущала всегда по-разному.

Да, Любка! Ведь Любке надо танцевать, а я так люблю танцевать, я ведь умею… Хотя бы на сцене сыграть. А монолог в тюрьме. Любка такая разная… Нет, только Любка!

И вроде бы уже наметили другую исполнительницу. Что же делать?

После очередного прогона сцен из «Идиота» Сергей Аполлинариевич сказал: «Ты должна научиться закреплять свои удачи, это важно. А то будешь мне играть на репетиции, а перед камерой?» Я тогда подумала: о чем же он говорит? О какой роли?

А в журнале «Смена» уже появились фотографии с предполагаемыми исполнителями главных ролей в «Молодой гвардии». Меня среди них не было.

Однажды Сергей Аполлинариевич упомянул, что в сценарии отлично получается сцена расставания Сережки Тюленина и Вали Борц. Так, значит Валя Борц. Это хорошо. Но Любка…

И я долго жила в этом смятении, в сомнениях и в надежде.

24 июня 1946 года. Москва