Родом из Сибири

Она привозила ребенка для того, чтобы доказать: Алеша – сын Сергея. Мальчик был вылитый Сережа, сомнений у меня не было никаких. Когда заставили обстоятельства, именно я уговорила Сергея со мной развестись, чтобы у ребенка была его фамилия, – в те времена было такое правило: усыновить даже собственных детей можно было, только женившись на их матери. Об Алеше следовало позаботиться, чтобы у него была фамилия, – и другого способа, кроме нашего развода, наверное, не было.

А я за недолгую, примерно с неделю, заботу об Алеше успела полюбить ребенка и после того как простилась с ним, уже захотела своего.

Да и быт у нас начал налаживаться. В 1949 году расселили аварийный дом, где мы жили. Нам, как я уже рассказывала, дали однокомнатную квартиру на четвертом этаже в доме № 4 на Песчаной улице. Я получила ордер, когда Сергей находился на съемках в Киеве, и поехала к нему специально, чтобы показать ключ от нашей квартиры. Радость была огромная.

В Киеве Бондарчук снимался в фильме «Та рас Шевченко». Ему наконец предложили работу в кино – главную роль. После этой картины, а не после «Молодой гвардии», он стал по-настоящему знаменит. «Тарас Шевченко» вышел на экраны, и вскоре Сергей тоже стал лауреатом Сталинской премии.

Пока он был в Киеве, а я в Москве, мы писали друг другу через день, и в каждом письме я читала, как он соскучился, с каким нетерпением ждет моего приезда. И вот билет до Киева у меня в одном кармане, ключ от нового дома – в другом. Я думала, умру от счастья! Как заживем теперь, ведь даже на собственную комнату в коммуналке не слишком рассчитывала, а тут – отдельная квартира! Чужих углов больше не будет, теперь я смогу прописаться, получить паспорт – и мы снова нормально зарегистрируемся.

В этом несказанном счастье мы вместе провели неделю, и в Москву я возвращалась уже не одна – с Наташей под сердцем. Это правда, что все в жизни случается вовремя: едва получили квартиру – Бог тут же послал ребеночка. О своей беременности я сообщила Сергею в очередном письме из Москвы и получила в ответ четыре листа сплошных восторгов.

Трудное ли у меня было счастье с Бондарчуком? Нет, наоборот. Наверное, трудно было бы, если бы я была взрослой. Я же была восторженным ребенком. Звала его «папка». А он относился ко мне как к своей драгоценности. Помню, зимой морозно было, Сергей меня в пальто свое закутывал и на руках нес до трамвая. У меня не было с ним трудного счастья. Нет…

Роды – памятный момент в жизни любой женщины. Рожала я в правительственной клинике – а где еще лауреату Сталинской премии?! Когда собрались с Сергеем туда, натянули на меня по примете какое-то ветхое пальто, чтобы чужие люди беременную не видели, не поняли, куда иду. На месте определили меня в палату, и начались схватки. Я в голос: «А-а-а!», а сама слышу – шумят за дверью: «Нельзя, нельзя!» Меня отпустило. Опять схватки, опять кричу, а там: «Нельзя, нельзя!» Это Сережа рвался ко мне. Его держали за полы, не пускали. Разве тогда я могла представить, что сама скажу: «Мы обязаны расстаться!»

10 мая 1950 года у нас появилось пополнение – родилась Наташа, наша девочка. Прямо из роддома мы привезли дочку на новую квартиру.

Дочке был месяц-полтора, когда Сергея вызвали на съемки фильма «Кавалер Золотой Звезды». Не успел он добраться до места – станицы Зеленчукская, что в Карачаево-Черкесии, – тут же прислал письмо с требованием, чтобы я немедленно приехала. А как я смогу? Как брошу ребенка? Но его не устроили мои сомнения: «Приезжай с дочкой!» Легкое дело – отправиться с грудным ребенком в киноэкспедицию в горы! Однако Бондарчук настаивал, и моя мама, наняв для Наташи кормилицу-армянку, меня отпустила. Я пробыла в Карачаево-Черкесии всего несколько дней. Муж носился со мной как с писаной торбой: перезнакомил со всей съемочной группой, представил режиссеру Юлию Райзману: «Это моя жена!» – и чуть не задохнулся от гордости. А когда Райзман, пожимая мне руку, сказал: «Вы такая беленькая, тоненькая – будто не из этой жизни…», Сергей за комплимент готов был, кажется, его расцеловать.

Дочери не исполнилось и года, когда я вернулась в театр, одно за другим последовали предложения сняться в кино. Роли были не большие, но интересные. Все было прекрасно: дом, семья, любимая работа.

Но история с Евгенией Белоусовой окончилась совсем не благополучно. Сергей давно расстался с этой женщиной и не хотел, не мог с ней жить. Мы были крепкой счастливой семьей, и вдруг, как гром среди ясного неба, – повестка в суд Ростова-на-Дону. Развод Бондарчука с первой женой не был оформлен, поскольку сам брак оставался под вопросом: документы в загсе не сохранились, официальное свидетельство Евгения порвала, зато собрала показания свидетелей их якобы свадьбы. По всему выходило, что Бондарчук – двоеженец. И мы поехали в Ростов на суды.