Читаем Родословная советского коллектива полностью

Не без иронии окрестив эти сведения «микроскопическим анализом», Сорокин заключает: «Неизбежным результатом исключительно быстрой, массовой и нерегулируемой циркуляции в первый период революции является исключительно быстрое и резкое колебание объемов (числа членов) групп, на которые распадаются агрегаты. Они становятся похожими на пузыри, то раздувающиеся сверх меры благодаря стихийному притоку новых членов, то сжимающиеся до ничтожной величины, иногда до нуля, в результате столь же стихийного выхода из группы. Наряду с этим колебанием и исчезновением возникают и новые группы»[4-67]. Сегодня этот, как и многие другие «диагнозы», данные в «Социологии революции», написанной в 1923 г., кажутся чрезмерно художественными. 34-летний автор явно не лишен литературного дара, подогреваемого личной причастностью к анализируемым событиям. Однако в данном случае, похоже, пристрастность не помешала проницательности. Как минимум социально-психологической. Примером может служить трактовка личностных последствий социальной мобильности (циркуляции). «Если верно, что положение индивида в системе социальных координат определяет его социальную физиономию, его «душу» и поведение, то усиленное перемещение индивидов в социальном пространстве должно сопровождаться и усиленной «перегруппировкой душ». Члены агрегата, меняя места в системе социальных координат, должны, соответственно, менять и свои «души» — свое поведение»[4-68].

Не случайно другой нестандартный мыслитель, Эко Умберто, характеризовал город как школу коммуникаций[4-69]. Тренинг общения и одновременно личностного роста, который невольно прошли рядовые горожане после революции, может, и не перековывал души, но навыками профессиональных и межличностных контактов наделял сполна.

Коммуникативная компетентность[4-70], возможно, послужила одним из критериев т. н. культурно обусловленного отбора жизнеспособных в данное время горожан. По оценке Ю. И. Александрова и Н. Л. Александровой, «отбор в культуре действует не путем элиминации неприспособленных, а более «мягко» — через предоставление преференций тем индивидам, которые оптимально вписываются в культурную среду и геномы которых обладают свойством комплементарности»[4-71]. Последняя означает, «что генетические предиспозиции и связанные с ними «культурные специализации» межиндивидуально согласованы и взаимодополнительны внутри данного сообщества»[4-72]. Синхронно приобретенные и в целом подобные коммуникативные навыки способствовали эффективности совместных действий и повышали удовлетворенность их результатами. Сказывалось и то, что «типы поведения успешных людей... с большей вероятностью имитируются, поэтому их идеи, ценности, навыки и пр. распространяются»[4-73]. Однако в полной мере конструктивный потенциал эпизодически ощущаемой народной солидарности мог быть реализован лишь посредством деятельности системы стабильных социальных объединений, сообща воплощающих звучащие на митингах грандиозные планы индустриализации страны.

Широко пропагандируемое строительство полутора тысяч предприятий, включая крупнейшие металлургические комбинаты, тракторные заводы и Днепрогэс, рождало впечатление неодолимой мощи и ощущение гордости от принадлежности к ней. «Я счастлив, что я этой силы частица». С Маяковским были согласны многие. «Частица» — важное и неслучайное слово. Советский коллектив не мог возникнуть как единственный неповторимый ребенок страны Советов, в одиночестве служащий ее интересам. Интересы эти были настолько обширны и радикальны, что удовлетворить их могла лишь хорошо скоординированная сетевая структура трудовых объединений. Воздержимся от обсуждения преимуществ и недостатков плановой системы хозяйствования. Речь о другом, о сложившейся к концу 1920-х гг. атмосфере всесоюзных «помочей» отечеству, памятных большинству не только благодарностью попавших в беду, но и радостным возбуждением продуктивного совместного труда. Впору вспомнить метафору потока американского исследователя состояния счастья Михая Чиксентмихайи[4-74], распространив ее на переживание огромной людской массы, почувствовавшей единение со страной и делом ее трансформации.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Психология масс
Психология масс

Впервые в отечественной литературе за последние сто лет издается новая книга о психологии масс. Три части книги — «Массы», «Массовые настроения» и «Массовые психологические явления» — представляют собой систематическое изложение целостной и последовательной авторской концепции массовой психологии. От общих понятий до конкретных феноменов психологии религии, моды, слухов, массовой коммуникации, рекламы, политики и массовых движений, автор прослеживает действие единых механизмов массовой психологии. Книга написана на основе анализа мировой литературы по данной тематике, а также авторского опыта исследовательской, преподавательской и практической работы. Для студентов, стажеров, аспирантов и преподавателей психологических, исторических и политологических специальностей вузов, для специалистов-практиков в сфере политики, массовых коммуникаций, рекламы, моды, PR и проведения избирательных кампаний.

Гюстав Лебон , Дмитрий Вадимович Ольшанский , Зигмунд Фрейд , Юрий Лейс

Обществознание, социология / Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
Как мыслят леса
Как мыслят леса

В своей книге «Как мыслят леса: к антропологии по ту сторону человека» Эдуардо Кон (род. 1968), профессор-ассистент Университета Макгилл, лауреат премии Грегори Бэйтсона (2014), опирается на многолетний опыт этнографической работы среди народа руна, коренных жителей эквадорской части тропического леса Амазонии. Однако цель книги значительно шире этого этнографического контекста: она заключается в попытке показать, что аналитический взгляд современной социально-культурной антропологии во многом остается взглядом антропоцентричным и что такой подход необходимо подвергнуть критике. Книга призывает дисциплину расширить свой интеллектуальный горизонт за пределы того, что Кон называет ограниченными концепциями человеческой культуры и языка, и перейти к созданию «антропологии по ту сторону человека».

Эдуардо Кон

Обществознание, социология