Роль любимой женщины

А то, о чем рассказал Дмитрий, — это странно и непонятно. Зачем Алексею понадобилось копаться в той истории? Катерина говорила, что это происки каких-то ее врагов, которые пытались воспользоваться неприятностью с детьми и оклеветать ее. И что за идея и необходимость — везти чужого ребенка на операцию в Америку? Только сейчас Полина подумала, что в этом богоугодном поступке может быть что-то, направленное против нее. Какая-то часть обещанной войны. Сейчас она как раз уязвима для такой войны. Она оставляет родных детей, чтобы ездить к любовнику. А ее муж, которому она прерывает связь с детьми, бросает свои дела, чтобы помочь искалеченной девочке. И это перед процессом, на котором Полина собирается выставить на всеобщее обозрение личную, порочную жизнь бывшего мужа. Степан, адвокат, наверняка скажет, что это не случайно. И что будет, если в результате процесса раскроется и тайна Полины, окажется, что ее дети перед таким выбором.

Полину затрясло от озноба. Она нередко читает, с какой радостью сейчас чиновники отбирают детей у нормальных в принципе родителей. Пишут, что у них какая-то материальная заинтересованность в том, чтобы создавать новых сирот. И она впервые почувствовала смертельный страх. Вот какой может быть расплата. В том числе и за ее месть Алексею. Нужно срочно искать Катерину, давнюю подругу, чтобы узнать какие-то подробности. Полина набрала номер.

— Здравствуй, Катя. Можешь говорить?

— Не очень. А что случилось?

— Отец Дмитрий рассказал мне, что Алексей повез лечить девочку из твоего приюта. Это так?

— Бывшего приюта. Да, это так. Ты сейчас дома?

— Я еду домой. Была у отца Дмитрия по делам.

— А я в Москве. Давай приеду к тебе через час. Нормально?

— Да.

Глава 5 Единственная подруга

Полина вошла в квартиру, почти пробежала в свою комнату с отдельной ванной. Очередной обряд перехода. Снять всю одежду, в которой приехала, достать домашнюю, которая не очень отличается, долго тереть себя под горячей водой, чтобы ошпарить затем ледяным душем. Влезть в чистое, ни разу не взглянув на свое отражение. Потом войти в детскую, где детей готовят ко сну. Сдержанно поцеловать каждый лобик, легонько перекрестить каждого. И думать при этом, не ощущают ли дети, как она, запаха греха от ее рук и губ. Полина даже не догадывалась о том, какую странную шутку с ней сыграла собственная чувственность. Ей были неведомы материнские радости обычных, не закованных в заповеди и обеты женщин. Просто мам, которые умеют растворяться в сладости детского тепла и аромата. Полина делает исключительно то, что требуется. В каком-то дальнем месте пряталась ее чувственность, была плотно завалена грузом суровых, не земных представлений, а когда неожиданно и ярко проявилась, оказалось, что у нее другой адресат. Не дети. И не мужчины, не все мужчины, включая бывшего мужа. А только один, и она даже от него скрывает, что он потеснил в ее сердце бога.

В ожидании подруги Полина сварила кофе, разогрела тосты и отнесла поднос в свою комнату. В какой-то момент ей страстно захотелось поговорить с Катей о том, что ее больше всего волнует. О том, что она переживает. Катя — опытная. Она все знает. Тоже неизвестное доселе желание — чем-то поделиться, доверить другому человеку то, что является собственностью души Полины, ее тайной. Для Полины все, что есть в душе, — ее тайна. Неприкосновенная. Она не верит людям. Даже Кате не верит в такой степени, чтобы все рассказать. А сейчас так захотелось… Рассказать, пережить все заново.