Роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита». Комментарий

число 3 — одно из наиболее значимых и универсальных в числовом ряду, может быть у Булгакова в одинаковой мере отнесено и к мифологии, и к религии, и к фольклору. Восходя к нескольким источникам сразу, отсылая соответственно к разным контекстам мировой культуры, любое число вместе с тем связано и с собственной, авторской системой чисел. В большинстве случаев число 3, в традиции сакральное и «счастливое», сопровождает демонологический сюжет, а его традиционная соотнесенность с символикой христианства — божественной Троицей — присутствует в травестийном виде. Она возникает в первой же сцене романа в виде инфернальной «троицы» на Патриарших прудах (с присущей ей иерархией, главный — «профессор»). В пародийном виде она представлена тремя мужчинами, следящими за квартирой 50 и тремя агентами с револьверами, вбегающими в Торгсин (сюда же можно отнести упоминание трех учреждений, представивших три сводки с описаниями Воланда и т. д.). Травестийный, пародийный характер использования числа, свойствен булгаковской «нумерологии» и вполне соответствует авторской склонности к тотальной игре — иногда веселой и беспечной, иногда «кощунственной» и жестокой, ставшей универсальным структурообразующим принципом романа в целом.

Спиридоновка —

улица в Москве (позже переименована в улицу Алексея Толстого), названа по церкви Спиридона, построенной патриархом Филаретом в 1633–1639 гг. Шла от Большой Никитской, также упоминаемой в романе, до Садовой-Кудринской.

Никитские ворота —

площадь в Москве, названа по имени существовавшего в этом месте Никитского монастыря, уничтоженного в годы советской власти.

вагон А —

трамвай «А», маршрут которого проходил по Садовому кольцу (навстречу ему по тому же кольцу ходил трамвай «Б»). Как московская реалия упоминается в стихах О. Мандельштама: «Мы с тобою поедем на А и на Б, посмотреть, кто скорее умрет…» В народе этот трамвай называли «Аннушка». Публика здесь считалась более интеллигентной: в трамвае «А» ездили «портфели», расплачивались бумажками и серебром, в трамвае «Б» («букашке») — пассажиры платили медяками.

регент <…> ввинтился <…> в автобус… —

точная деталь быта Москвы: переполненный транспорт, в котором действовали законы особой сноровки.

котам нельзя! —

правила пользования трамваями постоянно уточнялись и совершенствовались. Запрещалось курить, провозить гусей, собак, котов и прочую живность.

улица Кропоткина —

редкий для Булгакова случай отклонения от прежнего названия улицы Пречистенка (аналогичный случай — «Большая Никитская, или Герцена»).

дом 13, квартира 47 —

высокая степень автобиографичности МиМ проявляется в том, что в роман вкрапляются не только конкретные факты биография Булгакова, но и реалии жизни его друзей и знакомых. Вероятно, этот адрес отражает местожительство его близких друзей, Н. Лямина и Н. Ушаковой (Савеловский переулок 12, кв. 66 — ср. суммы цифр 1, 2, 6, 6 и 1, 3, 4, 7, сводимые к 6). Это единственные знакомые писателя, жившие в районе исчезновения таинственного незнакомца, за которым гнался Иван Бездомный. В 3-й редакции также упоминались имена приятелей: «Николай Николаевич к Боре в шахматы ушли играть» (562-6-5-54). «Николай Николаевич», т. е. Н.Н. Лямин, и «Боря», наиболее вероятно, сотрудник Государственной академии художественных наук Б.В. Шапошников (по другой версии — Борис Земский, брат Андрея Земского, зятя Булгакова), познакомившийся с Булгаковым у Лямина. Возможно, некоторые черты т. н. кружковой литературы, особенно присущие ранним редакциям романа, объясняются отсутствием надежды на его публикацию и — в таком случае — его обреченностью на чтение и известность лишь в узком кругу друзей.

зимняя шапка и длинные ее уши… —

шапка-финка с развязанными и болтающимися наподобие ленточек у бескозырки тесемками — знак хулигана, проживающего в квартире, куда попал Бездомный, атрибут уголовной субкультуры 1920-х гг., «копировавший» внешний вид матросов первых лет революции (Лебина 1999: 63). В «Записках покойника» в том же контексте упоминаются «шапка с ушами, подбитый глаз» (4, 471).

гулкий мужской голос в радиоаппарате сердито

кричал что-то стихами —

в контексте особого присутствия в МиМ фигуры Маяковского этот голос воспринимается как принадлежавший ему (воспоминания о манере его чтения, а также булгаковские характеристики его голоса встречаются в фельетонах: «бухал над толпой надтреснутым басом», «вырос опять на балкончике и загремел» — 2, 297).

В МиМ, как правило, голоса героев «озвучиваются»: в большинстве случаев Булгаков указывает на тембровые характеристики: бас Воланда, дребезжащий тенор Коровьева, чистый и высокий голос Иуды, контральто Штурман-Жоржа и пр. (Смирнов 1991а).

около десятка потухших примусов —