Роман о Розах

– Я боюсь… – прошептал я, чуть выгнул спину, потому что позвоночник безбожно заболел, и мне показалось, что он вот-вот сломается.

– Ты не можешь ничего поделать, – ответила Роза и улыбнулась.

– Уж не желаешь ли ты, моя прелестница, вновь пасть от моей руки? Что ж вы за создания-то такие?

– Вспомни меня. Вспомни Катю, Дороти, Лизавету, Анфису, Татьяну. У меня много имён и все они тебе дороги, хотя ты даже не допускал подобной мысли.

Роза присела на корточки передо мной и раскинула вокруг себя бесконечный подол юбки. Её руки были мягкими и нежными, в глазах сверках синий огонь, мерцающий желтоватым отливом.

– Скажи, просто скажи, ты там есть?

– Если я есть здесь, значит, я есть и там.

– Я ничего не понимаю, – устало произнёс я и вздохнул, взяв её руки в свои, чуть дрожащие ладони. – Я хочу встретиться с тем, с кем ты заключила сделку.

– Если он пожелает, а он, конечно, пожелает, ты непременно встретишься с ним, потому что он сам устроит эту встречу.

Послышались лёгкие шаги на лестнице. В проёме, между стен, показался не очень яркий свет от лампы, и через пару мгновений перед нами предстала прекрасная девушка, в белом, словно подвенечном платье.

– Приветствую вас!

Она смешливо улыбнулась, спустилась к столу, поставила лампу и торжественно присела на стул, неслышно отодвинув его.

Я встал и слегка склонил голову. Роза чуть улыбнулась и встала рядом со мной.

– Мой супруг скоро придет, и мы начнём! – проворковала девушка в белом.

– Простите, – я, смутившись, опустил взгляд и сделал маленький шаг ближе к ней, – я не представился. Роман.

Девушка довольно расплылась в улыбке, сверкая зубками с небольшой щербинкой, поправила несколько прядей незамысловатой причёски и кивнула мне.

– Очень люблю это имя. Оно, бесспорно, очень идёт вам.

– Мою спутницу, я надеюсь, вы знаете?

– Не уверена, что помню её точное имя. Она пропадает надолго и появляется урывками. Да и внешность её часто меняется. И в этом, – она вскинула на меня взгляд, – ваша вина, Роман.

– Как же такое может быть?

Я перевёл взгляд на Розу. Она пожала плечами и многозначительно уставилась на стул, стоящий напротив хозяйки вечного дома. Я сообразил, что нужно предложить присесть своей спутнице. Она сделала это изящно, но не манерно, а юная хозяйка довольно кивнула на это маленькое представление.

– Наверное, вы её не вспомнили, не создали до конца. Она – абрис, намётки, образы, которые атакуют вас. Но я думаю, вы с этим легко справитесь. Здесь бездарей не бывает.

– Не первый раз слышу «создал». Что это значит? Я ведь не скульптор.

– Ну, откуда вы знаете? – она положила маленькие руки на стол. – А вот и мой любимый.

На лестнице вновь послышались шаги, но уже уверенные и твёрдые. Света на стенах я не заметил, значит, он спускался без лампы.

– Я был на охоте, любимая, принёс нам кабанчика.

По голосу можно было предположить, что мужчине лет тридцать пять, не меньше, но всё же нежные нотки и мягкие оттенки говорили о том, что этот голос произносит лишь слова любви; эта любовь, похоже, до сих пор, горит ярко и сможет увлечь за собой даже самых сомневающихся.

– Вот и будешь сам его готовить, – ответила, улыбаясь, юная хозяйка.

Наконец, перед нами предстал молодой человек, совершенно ангельской внешности, с чёткими, но невероятно изящными, для мужчины, чертами лица. Благородство его происхождения было так очевидно, что я не знал, как себя вести, так как никогда не общался с дворянами или принцами крови. На плече молодого человека красовался тот самый убитый кабанчик.

– Милая, у нас гости?

– Да, дорогой мой. Прекрасная пара.

– Моя янтарная госпожа, – он сбросил добычу в угол на солому, – готовить его будешь ты, а я только любоваться тобой.

Молодой мужчина довольно хмыкнул, выдохнул, стянул портупею и перепачканный колет, оставшись в белой рубахе. Он откинул волосы, цвета пшеницы, посмотрел на меня плутовато, усмехнулся и, скрестив руки на груди, поприветствовал нас небольшим кивком.

– Хитро, – рассмеявшись, ответила та, кого он назвал янтарной госпожой. Она рукой подозвала его к себе и протянула ему чашу с ароматной водой для омовения рук.

Я взглянул на них, и мне стало невыносимо тяжело и в то же время хорошо. Они были так пылки, так нежны, что от их движений, полу жестов и взглядов разливалась блаженная река. Я словно оцепенел, следя за этими двумя ангелами, которые сладостно принимали друг от друга знаки внимания; я почувствовал себя зрителем в старинном и давно забытом театре.

Роза так же протянула мне чашу для омовения, и я с удовольствием окунул в прохладную воду руки. Я улыбнулся и взял ткань с плеча Розы, чтобы промокнуть пальцы. Это доставляло такое наслаждение, что я на время забылся.

Голос хозяина привёл меня в чувства.

– Так значит, это вы?

– А мы разве знакомы? – ответил я и попытался придать лицу выражения мягкости и покоя.

– Нет, но о вас говорит вся округа. Он выбрал вас, значит, вы того стоите.