Читаем Роман с Европой. Избранные стихи и проза полностью

Было всё. На всяческие вкусыИ под всякий аккомпанемент.Рассыпались шпильки или бусыВ самый патетический момент.Было всё. Испытанные трюки,Необыкновенные слова.Крыльями раскидывались руки,Запрокидывалась голова.Было всяко. Было и до хрустаВсех костей, и вздохи на луну.Было по Шекспиру и по Прусту,Было даже по Карамзину.Были соловьи и кастаньеты,Постоянный пафос перемен,Губы Джиоконды, плащ Джульетты,Ноги загорелые Кармен…Воркута, ок. 1946 г.

ПРОЩАНИЕ

Елене Ивановне Меленевской

Прощайте, прощайте!.. Беснуется пес на цепиИ фыркают кони. Ворота распахнуты. Трогай.Цыганскую песню поет колокольчик в степи.Как в старом романсе, пылит столбовая дорога.Прощайте, прощайте!.. Последний сверлящий свисток.На грязном перроне отчаянно машут платками.И поезд, качаясь, уходит на Дальний Восток,Печально стуча по мостам на Оке и на Каме.Прощайте!.. Исчезли уже берега за кормой.Над реями трепетно реют красивые флаги.Прощайте!.. Никто никогда не вернется домойИз чайных Шанхая, из шумных притонов Малаги.Гремя, как поднос, опрокинулся аэродром,И Бахом рыдает орган ураганного ветра.Прощайте!.. Вопрос о прощанье поставлен ребром:Разлука на скорости до пятисот километров…Я столько оставил в Париже, в Мадриде, в Москве,Я в разных подъездах такие давал обещанья,Я с жизнью прощался на выжженной солнцем траве,Так что для меня и привычней, и проще прощанья!Прощай, дорогая. Бессмысленно смейся. Живи,Покорно врастая в лубки неуклюжего быта.Немного горюй о потерянной этой любви,Как в детстве своем горевала над куклой разбитой.А если я встречусь с тобой и на прежних правахО прежней любви захочу говорить по привычке,Не слушай. Кто знает, что будет заметней в словах:Большая любовь или очень большие кавычки.Прощай же. Без ветра, без моря, без рельс, без дорогИ даже без слез. Но в стихах этих горьких и строгихЯ громкую гордость бросаю тебе на порог…Всегда спотыкайся теперь на пороге!Воркута, 1948

Избранная Проза

Роман с Европой. Рассказ


Перейти на страницу:

Похожие книги

Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

Валерий Юрьевич Вьюгин , Ксения Андреевна Кумпан , Мария Эммануиловна Маликова , Татьяна Алексеевна Кукушкина

Литературоведение
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимович Соколов , Борис Вадимосич Соколов

Документальная литература / Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное