Роман с ключом (СИ)

      Комната Ардена в первый момент Реда разочаровала. Он не знал, что надеялся там увидеть, но рассчитывал на что-то необычное, под стать владельцу, однако обстановка оказалась пусть и элегантной и красивой, но совершенно заурядной.

      Странным было, пожалуй, лишь освещение. Шторы были тёмно-бордовыми, очень плотными, но яркий солнечный свет всё равно проходил сквозь них, правда уже окрашенный красным. Полутьма и красноватое освещение делали комнату похожей на фотолабораторию — если предположить, что в фотолабораториях ставят огромные кровати и антикварную мебель.

      Дверь на лестницу была замаскирована под стенную панель, но в спальне были ещё две двери, вполне обыкновенные. Та, что напротив окон, должна была выходить в коридор, вторая… Вторую стоило проверить.

      Ред уже приготовил ключ, но замка там вовсе не оказалось: дверь вела в небольшую ванную, явно недавно отремонтированную, светлую и блестящую.

      Включать свет в спальне Ред не решался, так что начал осматривать стол, шкафы и комоды в полутьме. Он быстро понял, что одним визитом не отделается: в ящиках стола хранилось множество документов, и стоявшее в самом тёмном углу комнаты резное бюро тоже было забито бумагами. И ещё, не стоило об этом забывать, здесь могло быть устроено множество тайников. В заполнившей комнату старинной мебели мерещились фальшивые стенки, потайные отделения, ящики с двойным дном…

      На столе обнаружилась пара недописанных писем, но они, как и остальные, найденные в ящиках, относились к работе издательства и благотворительности. Несколько личных писем были ответами на приглашения и поздравлениями по разного рода поводам.

      Ред уже не первый раз думал, что у Ардена словно не было личной жизни.

      Он перешёл к бюро. Большая часть бумаг там была разложена по прочным конвертам с аккуратно надписанными именами. Ред, просмотрев несколько документов, лежавших отдельно, не в конвертах и не в папках, отложил их: даты были слишком давними, Арден тогда или ещё не появился на свет, или был совсем ребёнком. Возможно, это было что-то важное для истории в целом, но он решил, что посмотрит их в следующий раз. Имевшийся у него час стоило посвятить поискам писем, где могли упоминаться Арден или Найджел Торрингтон.

      Почерк на конвертах был незнакомым, как и большинство фамилий: Морган, Стайн, Ллевелин, Леруа, Спенсер… Ред заглянул в парочку — тоже какие-то стародавние даты.

      Он наугад вытянул пару конвертов потолще с противоположного края, выбирая наименее потрёпанные. На трёх были опять ничего не говорящие фамилии, а на четвёртом стояло «Колин Торрингтон (2)».

      У Реда задрожали пальцы.

      В красноватом свете он с трудом различал написанное и поэтому подошёл ближе к окну.

      Конверт был плотно набит письмами, адресованными Колину. Десятки людей писали ему по самым разным поводам. Большинство писем было, судя по тону и фразочкам, от тех, с кем Колин учился, но тут же, вперемешку, хранились и письма от родственников, поверенных, врачей… И это лишь вторая часть. Где-то должен был быть ещё один конверт.

      Ред лихорадочно перебирал письма: много, но ничего ценного. Разве что по письмам от врачей можно было проследить, как ухудшалось состояние здоровья Колина и к кому и за какими консультациями он обращался.

      Читать, даже вскользь, это было больно: бедняга Колин лихорадочно искал излечения, надеялся на чудо, но все письма говорили о том, что прогнозы неясны, надёжные средства неизвестны, предпринятое лечение может дать результат лишь позднее, через несколько месяцев, и не стоит отчаиваться сразу… Но Колин наверняка отчаивался. Хорошо, что тут не было его писем. Наверное, чтение превратилось бы в настоящую пытку.

      Письма не были рассортированы строго по датам, но движение во времени чувствовалось: от конца сороковых переписка постепенно сдвигалась к пятидесятым. Ред решил остановиться на одном заметном письме на розовой муаровой бумаге, которое потом легко получилось бы найти, и перевернул пачку. Здесь должны были быть самые последние письма.

      Теперь сверху оказалась короткая записочка с выцветшим логотипом какого-то отеля наверху.

      «Я приеду в Лоули в следующую субботу. Буду ждать до семи вечера».

      Не было ни даты, ни приветствия, ни подписи, но этот почерк Ред ни с каким другим бы не перепутал. Записку написал Арден.

      Неужели это была та самая последняя встреча, о которой так много судачили? Та самая, после которой, как говорили, Колин переписал завещание.

      Подумать об этом можно было позже. Ред перебирал письма дальше, одержимый азартом, ожидающий ещё раз встретить этот малопонятный бисерный почерк. Но писем от Ардена больше не нашлось.

      Зато очередное письмо от доктора заставило Реда остановиться. Увидев подпись Эшворта, который, судя по всему, был домашним врачом Колина, Ред уже хотел отложить листок в сторону, когда заметил мелькнувшее в строке имя «Филип».

      «Колин,