Роман с Луной

А Серафим только обнял меня и добавил добродушно:

– Марусенька всегда была девушкой, перед которой кончаются сосиски!

Мы хотели немедленно отключить факс, но тут он опять затарахтел и оттуда выползла бумага. В центре листа явственно был виден орел, держащий пучок стрел, дальше следовал текст, не компьютерный, а напечатанный на машинке. Кеша взял факс и прочитал срывающимся голосом:

Секретное и личное послание Верховному Главнокомандующему Советской армии Генералиссимусу господину Йозефу Сталину от Ф.-Т. Рузвельта:

Don’t worry – Be Happy!..

– Это уму непостижимо! – удивлялся Серафим. – Ни того, ни другого давно на свете нет, а они себе в ус не дуют, продолжают дружескую переписку.

– Помнишь, Фима, когда умер Сталин, – сказала Рита, – я делала на радио передачу «Трудовые резервы»? Мне сначала велели нафаршировать ее цитатами Сталина, а на следующий день опомнились и велели их убрать. Я вся была в синяках, такую устроили давку возле Дома Союзов, когда его хоронили!

– А потом прошел слух, что арестовали Берию, – говорит Фима. – И мы решили с Маргаритой, что пойдем в гостиницу «Москва» – там висел его портрет – и посмотрим: если портрет сняли, значит, это правда. Мы входим – а портрета нет. Все висят партийные лидеры, а руководителя разведки КГБ как не бывало. Потом мы узнали, что арестовать Берию поручили Жукову. Лаврентий Палыч должен был возвращаться с дачи, а Жуков с армейскими частями перекрыл ему дорогу.

– Причем в газетах объявили, что он английский шпион, – сказала Рита.

Тут аппарат снова застрекотал, а из темной щели возник древнейший пергамент, где было начертано что-то на древнеиудейском языке – правда, с подстрочником. Кеша принес лупу, и мы с трудом разобрали расплывшиеся от тысячелетий письмена:

«… и книги разгнутся, и Ветхий денми сядет, и судятся человецы, и Ангели предстанут и земля восколеблется, и вся ужаснутся и вострепещут…»

– Господи! – перекрестилась Маргарита. – Убереги нас от людей, зверей и от технического прогресса!

– Надо его обезвредить, – решил Кеша и вытащил вилку из розетки.

Аппарат свистнул тихонько и смолк. Все лампочки медленно погасли. Кеша снял его с пьедестала и низложил к пылесосу «Ракета» у подножия стеклянного стакана.

А Маргарита потом все эти послания втайне от Фимы преподнесла в дар Историческому музею.

– Да-а, братцы, – сказал мальчик. – Я вижу, коммерция – не ваш конек. Вы прямо заговорены от коммерческого успеха. И никакие горние силы не в состоянии развеять эти чары.

– Просто вселенная следует своим беззаботным мистическим путем, непостижимым для человеческих существ, чей удел – пребывать в состоянии озадаченности, – ответствовал Кеша, не утративший своей проникновенной мудрости.

А впрочем, жизнь нашу ознаменовали многие странные и прекрасные проявления Ведущей Руки.

Тихим вечером мы собрались за праздничным столом по случаю дня рождения моего прадедушки Тевеля, деда Серафима, мельника и хасида из деревни Корево. С мельничихой Розой они нажили восьмерых детей, седьмым из которых был Даня, железнодорожник. Когда Тевель стал стареньким, Даня забрал его к себе на дачу в Загорянку. Тевель там крутил пейсы и постоянно молился – ночью и днем, как раввин Симеон, по Слову которого содрогалась Земля и слетались ангелы.

Казалось, он ничего не ел и никогда не спал. Во всяком случае, никто не видел его спящим, а только – бодрствующим, ведущим непрестанный разговор с небесами. Он умер в пятьдесят втором, за два года до моего рождения. Год шел високосный, и Тевель покинул этот мир именно 29 февраля, чтобы после его смерти с ним не было особых хлопот. Как, впрочем, и при жизни: Дане только пришлось принести ему из министерства папку с надписью «Материалы ХIV Съезда Коммунистической партии», чтобы сложить туда пожелтевшие, помятые, истрепанные листочки Тевелевых молитв. А то, неровен час, кто-нибудь из гостей, которые съезжались на дачу, взял бы да и сообщил куда следует, какой у Дани отец бесперспективный строитель коммунизма.

– Кстати, вы слышали, – сказал Фима, – что депутаты Думы самым серьезным образом обсуждают предложение разделить население на перспективных и бесперспективных членов общества? Есть такая категория бесперспективных людей, они объявили, в том числе старики…

– Это Циолковский придумал – разделить человечество на перспективных и бесперспективных, – со знанием дела сказал Кеша. – Первым, он искренне считал, надо обеспечить нормальные условия жизни, хорошее образование, всяческие поощрения, а другим – даже запрещать размножаться, а то человечество придет в упадок. Вот план Циолковского по реорганизации жизни на Земле.