Ромейское царство

5. За какие преступления менял наказывали наиболее строго и почему?

§ 14. Ромейское царство и Русь: история любви и ненависти

Среди соседей Византии с IX в. прочные позиции заняла набиравшее силы протогосударство Куявия — Киевская Русь, населенная росами и славянами. Их военные, а затем и торговые контакты способствовали знакомству с ромейской культурой, что в итоге привело к обращению в христианство бывших язычников, включило их в круг избранных народов европейского мира. Уникальная роль передаточного звена при этом досталась крымскому Херсону, известному у росов-русов как Корсунь.

Первые контакты.

Контакты Ромейского царства с северными народами, в том числе восточными славянами и смешавшимися с ними норманнами-скандинавами, или росами, начались, если верить ромейским источникам, уже в первой половине IX в. И были они не дружественными, более того — кровавыми.

В «Житии епископа Георгия из Амастриды» (ум. ок. 808 г.) описывается нападение «варваров Рос, народа, как все знают, жестокого и безжалостного», «звероподобного по поведению, бесчеловечного по поступкам», пришедшего с Мраморного моря — Пропонтиды и безнаказанно разорившего окрестности этого южночерноморского крупного города-порта, посреднического торгового центра, славившегося своими знаменитыми панигирами. Лишь чудесные знамения у гробницы Георгия в Амастриде заставили «игемона» — предводителя варваров прекратить бесчинства. Некоторые исследователи считают, что это «открытие» Византии росами произошло около 815 г., но другие полагают, что упоминание о набеге было сделано не составителем Жития, диаконом Игнатием, писавшим до 842 г., а вставлено в текст гораздо позже.

Хрестоматийным считается другой случай. В составленных у франков анналах Бертинского монастыря под 839 годом сохранилась любопытная запись о посольстве росов, побывавшем в Константинополе и на обратном, окружном пути к себе на родину задержанном франкским императором Людовиком Благочестивым по подозрению, что эти росы-свеоны, то есть шведы, с которыми франки воевали. В их вожде — хагане или неком Хаконе есть основания видеть предводителя этих скандинавов, норманнов — «северных людей», который пытался заключить союз с василевсом ромеев Феофилом.

Согласно свидетельствам старославянского и армянского Жития Стефана Сурожского и более поздних хронографов, летописей, «Русь из Нова града» во главе с князем Бравлином (или Пролисом — в армянском варианте) приблизительно в первой четверти IX вв., по другой версии — в правление василевса Михаила III, в 6360 г. от сотворения мира, т. е. в 851/852 г. от Рождества Христова, после десятидневных сражений ворвалась в Сугдею (Судак), «с…илою изломив железные врата». Это был город, скорее всего, подконтрольный имперским властям ромейского Херсона, один из четырех епархиальных центров на территории Крымского полуострова, причем с богатыми церквами, такими как храм Св. Софии с усыпальницей-мартирием епископа Стефана. Разбив двери кириакона, захватчики нашли на гробе святого царские одежды, «и жемчуг и злато и камень дорогой, и кадила злата и сосудов златых много». Сама цель похода — «повоевать Греческую землю», византийские владения, климата от Корсуня и до Корчева, то есть от Херсона до Боспора (Керчи), ограбить эти места, указывает на то, что северные соседи Ромейского царства, кто бы они ни были, знали о благоприятном состоянии хозяйственного развития южных областей Таврии, где можно было поживиться не только зерном, рыбой и невыделанными шкурами. Однако, войдя в Сугдею с мечом, князь, пораженный знамениями у гроба святого, принял там же Крещение со своими воинами, что следует расценить как успех ромейской дипломатии, и сделал богатые приношения — вернул наиболее ценное церквам «в Корсуни и Корчи и везде» вместе с пленными мужчинами, женщинами, детьми, захваченными «от Корсуня до Корча», после чего ушел, «и град и людей и попов почтив». Это грозное предвестие будущих войн донесло до крайних границ Империи леденящее дыхание варварского Севера. Впрочем, надо заметить, что и этому свидетельству историки доверяют мало, полагая его плодом сочинительства едва ли XVI в.

Под 6362 г. (853/854 г.) летописец записал в летописи, что в царствование Михаила III уже на сам Царьград ходили из Киева князья Аскольд и Дир, судя по именам, скандинавы-росы, но в византийских источниках середины IX–XII вв. оказался надежно зафиксирован другой поход неистовых северных варваров.