Роскошная и трагическая жизнь Марии-Антуанетты. Из королевских покоев на эшафот

– Я намереваюсь организовать в Булонском лесу охоту на оленя, ужин состоится в Ла-Мюэт. Соберется вся веселая компания наших друзей: Водрёй, Безенваль, Эстергази…

– Шарль, – произнесла королева, небрежно поигрывая лорнетом, – не забудьте попросить присоединиться к нам Лозона, он очень милый юноша…

Глава V. Любовь с первого взгляда

К громадному разочарованию графа де Мерси, Мария-Антуанеттаа более чем когда бы то ни было демонстрировала свое отвращение к занятиям государственными делами. Но если речь шла об удовлетворении личного каприза или о том, чтобы добиться милости для одного из своих протеже, она шла напролом к цели. Ее приказы разваливали хитроумные комбинации министров, словно шары фигуры из кеглей. После все приходилось расставлять по местам.

Принцесса де Шиме нежно любила своего отца, герцога Фитц-Джеймса, а у того было единственное желание – стать маршалом Франции. От этого он потерял сон и стал немного заговариваться. Как хорошая дочь, заботящаяся об отцовском покое, госпожа де Шиме замолвила словечко королеве. Мария-Антуанетта с улыбкой обещала маршальский жезл. Людовик XVI сказал «аминь», и дело пошло на лад.

Однако военный министр граф де Мюи, неподкупный человек, воспротивился столь скандальному назначению. Он подкрепил свой отказ сотней доводов, главным из которых была неспособность герцога правильно командовать хотя бы четырьмя карабинерами. Король, убедившийся в своей ошибке, стал на сторону здравого смысла и добродетели: Фитц-Джеймс не будет маршалом. В окружении королевы разразился вопль, Мария-Антуанетта помчалась к мужу и устроила его величеству взбучку. Оказавшись между любовью и долгом, монарх пережил несколько трагических минут. Наконец он нашел решение проблемы: чтобы прошла кандидатура Фитц-Джеймса, в маршалы будут произведены семеро: господа д’Аркур, де Муши, де Дюрас и еще несколько, которые ничем не отличились и большинство из которых всю свою военную карьеру если и осаждали что-то, то только приемные короля и других высокопоставленных персон.

Примерно в это же время Марии-Антуанетте представился еще один случай оценить степень своей власти. Произошло это в связи с делом графа де Гина, которому французское правосудие намеревалось устроить крупные неприятности.

Гин, посол в Лондоне, был человеком примечательным, особенно своими штанами, которые у него были двух видов: облегающие, когда он собирался оставаться на ногах, и более широкие, когда должен был садиться. Обвиненный своим секретарем в занятии контрабандой под прикрытием дипломатического иммунитета и использовании секретной информации для игры на бирже, он предстал перед парижским парламентом.

Известие о процессе вызвало сильное волнение при дворе. К Гину слетелись все его друзья, клан Шуазёлей окружил его и занял оборону в ожидании атаки. Имя бывшего министра было для королевы достаточной гарантией. Она взяла обвиняемого под свое покровительство и постаралась создать ему образ жертвы. Присутствие в противостоящем лагере д’Эгийона, интриговавшего против Гина, дополнительно стимулировало ее рвение. Она пришла к королю, льстила ему, тормошила, запугивала; министрам казалось, что на них налетел ураган. Постановление Государственного совета аннулирует памятную записку графа де Гина, оскорбительную для герцога д’Эгийона? Мария-Антуанетта вмешивается, постановление отправляется ко всем чертям в корзину для мусора, а д’Эгийон может быть публично вывалян в грязи, чего и заслуживает. Наконец процесс все-таки состоялся. Тор де ла Сонд, секретарь, был осужден, а торжествующий де Гин вернулся на свой пост в посольстве.

От внимания графа де Мерси не ускользнуло, что этот успех – дело рук Марии-Антуанетты. Возможно ли, чтобы королева имела такое влияние на своего мужа? В этом случае следует закрепить и развить успех. Австрийскому послу пришла в голову идея, которой он был очень горд. Он предложил молодой женщине проделать в Версале потайной коридор, соединяющий ее апартаменты с покоями короля. Тогда, чтобы попасть друг к другу, им больше не придется ходить через «Бычий глаз»[27], где всегда полно людей.

Мария-Антуанетта с восторгом согласилась. Вызвали рабочих, которые принялись пробивать стены и ломать перегородки. Мерси поздравлял себя с удачной придумкой; он уже представлял себе, какую выгоду сближение супругов принесет австрийской политике… Но однажды ему стало известно, что, ссылаясь на насморк, королева уже полтора месяца спит одна, при этом каждую ночь ужинает и танцует со своим деверем.

Теперь она практически не разлучается с Артуа. Всё для нее служит поводом для шуток и развлечений. Когда народ, разъяренный скачком цены на хлеб, принялся громить версальские булочные и лавки, королева два дня спустя отметила данное событие в своей манере, надев «бунтарский чепец».