Россия и европейский романтический герой

Но у Достоевского иначе, и он в этом не похож ни на каких других писателей. Замечательный литературный критик Леонтьев отметил это, когда написал, что узнает у Достоевского страсти, но не узнает лица. Ему только следовало уточнить, что он не узнает лица не всех персонажей, только определенной их группы. У Достоевского есть несколько произведений, написанных целиком, как пишут «другие писатели»: «Бедные люди», «Дядюшкин сон», «Село Степанчиково и его обитатели». Кто из его ненавистников (вроде Бунина) станет отрицать художественность этих произведений, способность писателя к юмору, даже буффонаде? Кто в русской литературе может стать рядом с ним, изображая слегка выживших из ума стариков? Недаром Белинский, который воспринимал художественный образ через его социальную конкретность, был в восторге от такого Достоевского. Но Белинский позже начал подозревать, что пригрел змею на груди, – он так и не узнал, насколько был прав. Хотя Достоевский и экспериментировал до каторги с новой эстетикой в «Двойнике» и «Господине Прохарчине», все это были нащупывающие попытки-угадки, как у крота, почти вслепую. Только каторга сформировала Достоевского, и все внезапно пришло в фокус, именно то самое таинственное все, что касается формирования новой поэтики, а не только новых политических взглядов.