Россия и Молдова: между наследием прошлого и горизонтами будущего

В трансформационный период, породивший хаос в умах и убеждениях миллионов, со временем стала испытываться потребность в оформлении определенной долгосрочной концептуальной идеи, в том числе в сфере межэтнических отношений. В результате в бывших союзных республиках – где раньше, а где позже – стали появляться концепции, регламентирующие приоритеты национальной политики. Отдельно следует остановиться на еще одном законодательном документе – Концепции национальной политики. В Республике Молдова путь к ее принятию оказался нелегким и тернистым: в обществе, прежде всего в руководстве страны, должны были сложиться настроения, нацеленные на формирование долгосрочных ориентиров в области межэтнических отношений. Обращает на себя внимание то, что в составлении этого документа, равно как и закона «О правах лиц…», наряду с профессиональными политиками принимали участие историки, этнологи, лингвисты. «Вызревание» этого документа происходило довольно длительное время. Впервые на широкое обсуждение он был вынесен правительственной структурой Молдовы – Департаментом национальных отношений – еще в 1996 г. Можно предположить, что инициирование данного документа в определенной степени было связано с принятием Концепции государственной национальной политики Российской Федерации[131], утвержденной указом Президента Российской Федерации[132]. «В тот год Департамент выступил с инициативой о необходимости разработки Концепции государственной политики в области межэтнических отношений, этот вопрос даже был включен в Программу деятельности правительства на 1997 г. Однако дальше разработки проекта документа дело не пошло»[133]. Сказалась острота национального вопроса в Молдове, частая смена правительств. При анализе следует также учитывать противостояние этому документу многих чиновников среднего звена, пришедших в государственные структуры после кадровых чисток начала 90-х гг. и остающихся на месте при смене многочисленных кабинетов министров и высших руководителей министерств и ведомств. Однако жизнь не стоит на месте: уже при следующем руководителе Департамента национальных отношений, Т. Стояновой, была возобновлена попытка продолжить работу по внедрению в жизнь новой редакции Концепции. В 2000 г. открылась международная конференция «Интеграционные процессы в Республике Молдова», целью которой было обсуждение разработки национальной стратегии в деле укрепления интеграционных процессов в государстве. Но и эта попытка не поставила точку в данном вопросе. В то время республика находилась в условиях предвыборной лихорадки. Вероятно, в связи с этим решение острого национального вопроса отложили. За более чем пятилетний срок было подготовлено несколько вариантов документа, которые так и не были доведены до логического конца. Тем не менее эти инициативы административных структур, научных учреждений, отдельных политиков, ученых, рядовых граждан государства не были напрасными. Накапливался опыт: ведь каждый год жизни в трансформационных условиях вносил свои коррективы в текст документа, первая редакция которого просто устарела. Отшлифовывались шероховатости формулировок, велись дискуссии, выдвигались альтернативные проекты. Можно сказать, что обстоятельства дали время, а время предоставило возможность приобрести опыт тем, кто работал в сфере межэтнических отношений. Безусловная победа коммунистов на выборах 2001 г., достаточно длительный срок пребывания их у власти и значительный перевес в Парламенте позволили поэтапно реализовать ряд политических документов из области национальной политики, в том числе и Концепцию. Работа по подготовке ее проекта была начата в 2002 г.[134] Обсуждение проекта Концепции, вынесенного на всеобщее голосование[135], оказалось таким же острым, какой является сама проблема, способствовать решению которой и был призван документ, – об этом заявил в своем интервью газете «Кишиневские новости» председатель парламентской комиссии по правам человека и нацменьшинствам М. Сидоров[136]. И действительно, дискуссия по поводу данного проекта вызвала резонанс в молдавской прессе. Материалы отличались полярностью мнений. Положительную оценку проект встретил в публикациях газет «Независимая Молдова», «Кишиневские новости», «Русское слово», в частности, в интервью и статьях М. Сидорова[137], Т. Млечко[138], А. Скворцовой[139], В. Степанова[140] и др. Негативную оценку Концепция получила в основном в газетах «Flux», «Literatura şi arta» и «Capitala». В последней, к примеру, появилось интервью доктора филологии, директора Национального терминологического центра А. Думбрэвяну, выразившей, как она подчеркнула, мнение всех ее коллег: «Концепция направлена против мажоритарного этноса»[141]. Данная позиция в принципе касается основного спектра дискуссионных вопросов, относящихся прежде всего к проблеме функционирования русского и государственного языков, статуса русского языка, использования этнонима «молдаване» и глоттонима «молдавский язык». Что касается украинцев, болгар, гагаузов и представителей других национальных меньшинств, их судьба обсуждалась в контексте тем названных дискуссий. Длительная предварительная работа 19 декабря 2003 г. увенчалась принятием Парламентом страны «Закона об утверждении Концепции национальной политики Республики Молдова»[142].