Россия и Молдова: между наследием прошлого и горизонтами будущего

Власть информировала население о своих первых достижениях, о том, что экономика в 2016 г. выросла на 4 %, а в 2017 – на 4,5 %, увеличился объем ВВП и поступления в бюджет страны и др. Заявляли, что эти показатели являются одними из высоких в ЕС. Инвестиции из госбюджета выросли свыше чем на 30 %, к концу 2017 г. увеличились валютные резервы Молдовы, составив 2 млрд 863 млн долл. США (рост более чем на 600 млн долл. США по сравнению с 2017 г.).

Объявляли о решениях правительства относительно повышения пенсий с 1 января 2018 г. (средний размер пенсий составил 1527,87 лея, что на 275 леев, или на 20 %, больше, чем в предшествующем году), минимальный размер зарплаты с 1900 леев в 2016 г. вырос до 2380 леев в 2018 г. Однако население страны слабо чувствовало эти «достижения», небольшое увеличение зарплат, пенсий, социальных выплат съедалось повышением цен, продолжался рост безработицы, не уменьшалось количество людей, особенно молодежи, уезжающих в другие страны на заработки или насовсем.

В свои успехи власти также записывали рост увеличения экспорта товаров в 2017 г. на 20 %. Здесь следует сделать оговорку, что в этом во многом была заслуга экс-президента РМ И. Додона. Ему удалось в этот напряженный период двусторонних отношений с Россией получить поддержку Президента России В. Путина и договориться о снятии эмбарго на ряд молдавских товаров. А в направлении европейского рынка прорыва не было. Демократам не удалось «пробиться» к широкому европейскому рынку, хотя в свое время посулы такого прорыва были одним из козырей чиновников ЕС.

О новых исторических горизонтах «потомков Траяна» (ноябрь 2015 г.) [267]

На фоне продолжающегося в стране с начала 2015 г. внутриполитического и экономического кризиса активизировались движения унионистов. Сенат в Бухаресте единогласно принимает закон о провозглашении 27 марта национальным праздником – Днем объединения Бессарабии с Румынией; в Молдове аналогичную инициативу выдвинула депутат от либерал-демократов Мария Чобану; в очередной раз выступил за объединение Траян Бэсеску, экс-президент Румынии, возглавивший «Народное движение»; в Кишиневе прошел марш унионистов; члены Союза писателей Молдовы призвали власти и население к «унире» (рум. unire – объединение). И это далеко не все. В основе этих акций – идея, что молдавское государство несостоятельно и единственный путь к спасению – слияние с Румынией. Против этого общество здесь реагировало вяло: видимо, за двадцать с лишним лет свыклись, что часть граждан выступает за исчезновение своей страны с политической карты. Кроме того, дает о себе знать и накопившаяся социальная усталость, а также опыт недоверия к политическим декларациям.

В сложные для страны периоды жизни идея «объединения двух румынских государств» стала константой политического дискурса в Бухаресте. Это обязательный пункт предвыборных деклараций любого румынского политика с серьезными заявками на власть. Эксперты по обе стороны Прута не раз говорили, что цивилизаторские замашки Румынии в отношении Молдовы имеют мало общего с реальностью. Однако политики, то ли в силу искренних «душевных порывов», то ли из-за ангажированной позиции, то ли (что вероятнее) из популистских соображений никак не оставляют эти идеи в покое. И это несмотря на то, что агрессивно продвигаемая мысль об «унире» (рум. – объединение) способствует расколу в молдавском обществе, мешая стране через консолидацию выйти на траекторию устойчивого развития, основанного на своих национальных интересах.

24 октября 2015 г. в Румынии прошел съезд «Народного движения», которое возглавил экс-президент соседнего государства Траян Бэсеску. Высказывания политика в ходе собрания не прошли незамеченными, учитывая то, что он в очередной раз рассуждал о будущем Молдовы и «милом его сердцу» объединении «двух румынских государств». Дескать, у Молдовы три пути развития: первый – получить перспективу членства в ЕС, чему противятся ведущие страны Евросоюза, использующие Молдову и соседнюю с ней Украину в большой игре против России, по крайней мере на настоящее время, второй – объединение с Румынией, третий – «придет Путин и решит проблему, как в Сирии». Следуя логике бывшего президента, поскольку третий путь нежелателен, первый объективно неосуществим, остается старая добрая «униря».

На чем была основана «уверенность» Бэсеску в возможности «прихода Путина» в Молдову (и, кстати, что конкретно под этим подразумевается), он не пояснил. Также он почему-то исключил из списка вариантов то, что Молдова может развиваться как самостоятельное государство, руководствуясь своими национальными интересами, а не навязанными извне.