Россия и Молдова: между наследием прошлого и горизонтами будущего

Но иного европейская политика соседства и не могла предложить, учитывая время, в которое она формировалась: разрушение биполярной системы; эйфория от «конца истории», завершившейся якобы окончательной победой коллективного Запада; экономический рост, связанный с освоением высвободившихся экономических пространств; успешно реализованный на этом благоприятном фоне запрос ряда восточноевропейских стран бывшего советского блока на импорт западной модели. Однако довольно скоро в мире оформились и стали набирать сторонников новые тенденции и взгляды на мироустройство. Но Европа, уверовав в свою неизбывную привлекательность и всепобеждающую мощь своей «мягкой силы», этот момент пропустила, жестоко расплачиваясь за это сегодня. Не исключено и постепенное саморазрушение Евросоюза из-за аккумулируемых и до конца не решаемых внутренних проблем.

В «сухом остатке» оказалось, что усилий и средств, потраченных Евросоюзом и США на Молдову, хватило только на то, чтобы создать в пику России иллюзию движения к европейскому выбору. Но этот маленький, и к тому же сомнительный имиджевый «трофей» – явно не то, на что рассчитывали в Брюсселе. Попытка экспорта европейских ценностей запустила в постсоветской республике внутренние процессы, усилившие ее дестабилизацию. Таким образом, результат оказался противоположным заявленной цели создания «кольца хорошо управляемых государств». Сохранять «хорошую мину» при таких откровенно слабых результатах сложно. На этом пессимистическом фоне и Бухаресту, как верному «адвокату» Кишинева, и его местной «группе поддержки» придется прикладывать все больше усилий, чтобы привлечь внимание игроков к этому направлению, пугая «приднестровской угрозой», «рукой Москвы» и тому подобными несуразностями.

Возможно, в силу инерции и дабы не терять лица, в Республике Молдова Брюссель все продолжал требовать от местных руководителей реформ и борьбы с коррупцией. Но предпринимаемая Западом попытка заменить нынешних «плохих» проевропейцев у власти на «хороших» ни к чему не привела. Слишком далеко зашла ситуация, слишком глубоко отчаяние, до которого доведено население.

В этой пасмурной геополитической реальности Молдове оставалось по-новому расставить акценты. От балансирования между Востоком и Западом никуда не уйти, но придется сглаживать жесткое противопоставление, болезненное и для молдавского общества, и для внешних партнеров. Приходило время сделать эту двунаправленную политику более прозрачной, прямо договорившись об условиях с ЕС и Россией. Реализовать это можно было, как представляется, в случае поворота к государственной модели, ориентированной не на Запад, не на Восток, а на Республику Молдова. Такая модель, основанная на жестком отстаивании суверенитета и национальных интересов, поначалу будет не совсем по душе Западу, но со временем Брюссель неизбежно оценит ее преимущества, так как она будет содействовать примирению молдавского общества, способствовать развитию страны и достижению стабильности.

Этнополитическое конструирование и изменение языковой схемы на этапе становления и развития современной молдавской государственности: штрихи к портрету

В МССР, в отличие от ряда других союзных республик, не требовалось знания языка молдаван. Поэтому в республику приезжало много специалистов со всех уголков необъятного СССР. Была она притягательной и для военных пенсионеров, выбиравших ее из-за мягкого климата, лояльного населения и русскоязычного благоприятствования. Старые работники Госплана МССР рассказывали одному из авторов данной книги (В.П. Степанову) историю, которая в определенном смысле характеризовала время конца 70-х гг. Во время приезда очередной московской комиссии ответственному сотруднику названной организации задали вопрос: «А как у вас обстоит дело с миграцией населения?» Последовавший краткий ответ четко охарактеризовал общие тенденции: «Все приезжают, и никто не уезжает!..»