Россия на краю. Воображаемые географии и постсоветская идентичность

Проект Улицкой ставит под сомнение «первоначальные» российские и советские мифы и сопровождающие их фиксированные менталитеты, системы ценностей и ритуалы. Она, безусловно, согласилась бы с Бхабхой в том, что именно на «пограничных связях культурного различия» культура центра обновляется и возрождается, а культуры периферий набирают обороты [Bhabha 2004: 3]. Контрастирующие географические пространства центра и периферии Улицкая рисует в романах и рассказах. Центр – Москва – это место идеологической и социальной дисфункции, всегда ведущее к культурной гомогенизации и иногда к угрозам насилия и даже самоубийства. Акт вхождения в центр для ее персонажей часто становится актом отказа от своей первоначальной идентичности, променянной на комфортную жизнь и карьерные возможности в столице советской империи. Напротив, акт ухода из центра часто служит для персонажа способом раскрыть свою личность и увидеть центр в новом свете. Чтобы противостоять центростремительному притяжению Москвы, Улицкая ведет повествование с «внецентричной» точки зрения, сосредотачиваясь на лишенных правовых привилегий персонажах и размещая эти персонажи на разных перифериях: внутри самой Москвы, близко к Москве и далеко от Москвы.

Поиск идентичности и подлинности начинается, когда главные герои покидают столицу и обнаруживают свой внутренний голос в другом культурном ландшафте. Есть как минимум четыре способа покинуть Москву. Первый – выбраться из официальной Москвы в московское подполье и на ночные задворки столицы. Вторая возможность – уехать из Москвы на ближнюю периферию – подмосковные села и дачные поселки с типичной русскостью. Еще один способ противостоять Москве – просто покинуть страну, эмигрировать. Наконец – самый радикальный способ – персонажи сопротивляются Москве, исследуя географические границы империи с их ощутимо различающимися культурами и историческими нарративами. Данный анализ сосредоточен на ближней периферии и южных перифериях империи, поскольку именно они напрямую связаны с подходом Улицкой к вопросу о национальной идентичности.

Ближняя периферия у Улицкой – Подмосковье и Московская область. Здесь мы находим то проникновенное чувство русскости, которое ультраконсерваторы надеются воскресить. Переезд на эту периферию – классический русский ритуал в виде поездки на дачу в выходные или праздники, который дает Улицкой возможность выстроить сюжет в духе мрачного юмора. В двух рассказах, «Москва – Подрезково. 1992» и «Общий вагон», она непосредственно обращается к Вен. Ерофееву, который совершил первую символическую железнодорожную поездку к национальному самопознанию в своей вдохновленной парáми алкоголя поэме-путешествии «Москва – Петушки».

Уважая требование соцреализма к искусству отражать национальное сознание и народность, Веничка поет, среди прочих хвалебных песен, гимн «во славу» русского народа:

Мне нравится, что у народа моей страны глаза такие пустые и выпуклые. Это вселяет в меня чувство законной гордости. Можно себе представить, какие глаза там. Где все продается и все покупается:

…Глубоко спрятанные, притаившиеся, хищные и перепуганные глаза… Девальвация, безработица, пауперизм… Смотрят исподлобья, с неутихающей заботой и мукой…

Зато у моего народа – какие глаза! Они постоянно навыкате, но никакого напряжения в них. Полное отсутствие всякого смысла – но зато какая мощь! (Какая духовная мощь!)… В дни сомнений, во дни тягостных раздумий, в годину любых испытаний и бедствий – эти глаза не сморгнут. Им все божья роса…

Мне нравится мой народ. Я счастлив, что родился и возмужал под взглядами этих глаз. Плохо только вот что: вдруг да они заметили, что я сейчас там на площадке выделывал? [Ерофеев 1995: 46].