Россия на распутье: Историко-публицистические статьи

И все-таки отсутствие общих традиций, усиленное религиозными различиями, способствовало разделению населения этой области на две национальности, в настоящее время резко друг от друга отличающиеся, и нисколько невзирая на тот факт, что национальная их психология совершенно одинакова, в достаточной степени друг другу враждебные. Германия раздроблена религией совершенно так же, как Ирландия, но общность ее традиций значительно сильнее, а географическая связанность достаточно неопределенна – а все-таки она создала так сильно выразившееся в настоящее время национальное чувство в три поколения… Каждый случай должен быть рассматриваем в связи с его данными, и ни один аргумент не является неоспоримым, за исключением твердо установленного желания живого населения, действительно заинтересованного».

III

Установивши такого рода точку зрения, автор задает себе вопрос: как отнесется к национальным элементам тот конгресс или конференция, которой придется по окончании настоящей войны пересмотреть и перемежевать состав и границы современного европейского мира. Допуская, что все соображения на этот счет могут быть лишь гадательными, он считает, однако, что в высшей степени важно политической литературе и общественному мнению заранее выработать не только точки зрения, но и предложения практического характера. «Я касаюсь того, что может быть, – говорит наш автор во введении к книге (стр. 6). „Может быть“, это комбинация того, „что будет“ и „что должно быть“: его содержание меняется со степенью приложимости».

Лучшей иллюстрацией к попыткам Тойнби в указанном направлении послужат некоторые примеры обсуждения конкретных вопросов. Вот, например, задача, поставленная в Эльзасе и Лотарингии. Случай любопытен тем, что материальная этнографическая основа в Эльзасе и в той части Лотарингии, которая тяготеет к реке Сааре, имеет, несомненно, германский характер. Романский отпечаток лежит лишь на западной Лотарингии. Тем не менее, как известно, в населении Имперской области (Reichsland) живы до сих пор стремления присоединиться к Франции. Было бы неосторожно и несправедливо разрешать вопрос сверху на соображениях, которые могут оказаться необоснованными. Лучшее средство прийти к твердому заключению – предоставить отдельным участкам, входящим в состав данной области, определить свое политическое будущее путем народного голосования.

В контрасте с этой постановкой дела является задача реорганизации Польши. Для автора не подлежит сомнению, конечно, что Польша как политический организм должна быть восстановлена, и он считает, что при соблюдении известных условий не может быть сомнения, в какую комбинацию должна вступить эта восстановленная Польша. Несмотря на все частные затруднения, Польша должна примкнуть к России и отделиться от Германии и Австрии.

Но в подробностях размежевания польских округов Тойнби допускает характерные поправки племенного принципа, с точки зрения стратегических и экономических соображений. Он считает, например, совершенно невозможным отхватить всю Познань в состав Новой Польши, потому что это было бы равносильно стратегическому насилию над Германией, с которым последняя никогда не смогла бы помириться. «Никакое соглашение не может быть долговечным, если германская восточная граница будет стратегически и экономически оставлена „на великодушие России“. Пограничные линии должны быть так проводимы, чтобы предоставить возможность разделяемым ими государствам жить независимой и самоудовлетворяющейся жизнью в своих границах. Это первое условие, которому они должны отвечать, если они хотят иметь какое-либо значение: а существенная часть этой „независимости“ заключается в возможности противо [по] ставить вооруженную силу в случае наступления соседа». На том же основании желательно разверстать Силезию таким образом, чтобы западные округа остались за Германией, хотя в них придется при этом включить несколько участков с польским населением. Наоборот, промышленный район «пяти городов» селезского угольного бассейна должен, по его мнению, безусловно, примкнуть к Польше – по экономическим соображениям. Последние выдвигают народнохозяйственный фактор, который, во всяком случае, должен сыграть великую роль во всех государственных переверстках. Он, несомненно, придает значительную силу течениям, привлекающим Польшу к России, наперекор старым раздорам. Индустриальная мощь Польши, конечно, должна выиграть от таможенного соединения с Россией, и начало этой хозяйственной спайки уже намечалось до войны.