Россия на Западе: странные сближения

«Альфред Редль, майор генштаба, 2-й помощник начальника разведывательного бюро генерального штаба… Среднего роста, седоватый блондин, с седоватыми короткими усами, несколько выдающимися скулами, улыбающимися вкрадчивыми серыми глазами. Человек лукавый, замкнутый, сосредоточенный, работоспособный. Склад ума мелочный. Вся наружность слащавая. Речь сладкая, мягкая, угодливая… Более хитер и фальшив, нежели умен и талантлив».

Немного иначе описывал Редля его знаменитый знакомый, австрийский писатель Стефан Цвейг:

«Он жил через квартал от меня. Однажды в кафе мой друг, прокурор Т., представил меня почтенному, располагающей наружности господину, курившему сигару, и с тех пор мы при встрече раскланивались друг с другом. Но лишь впоследствии мне открылось, что вся наша жизнь окутана тайной и как мало мы знаем о людях, живущих бок о бок с нами. Этот полковник, выглядевший заурядным добросовестным австрийским служакой, был доверенным лицом наследника престола; ему было поручено ответственнейшее дело: руководить армейской секретной службой и бороться с военной разведкой противника».

Насчет конфидента эрцгерцога Цвейг немного преувеличил, но в остальном прав. Осведомленность Редля трудно переоценить. Еще более сложно представить, что этот «добросовестный (с виду) служака» согласится сотрудничать с Марченко и сообщит щедрым русским имена австрийских шпионов в Российской империи, а также передаст им план сосредоточения австро-венгерских войск против России. Однако именно так и произошло.

Позже ценный агент получил пост начальника штаба VIII корпуса в Праге, что нарушило его прямые контакты с царским военным атташе. Теперь Редль отсылал свои материалы на конспиративные адреса в третьи страны, а гонорары Центр отправлял ему в письмах до востребования на имя получателя.

В марте 1913 года неизвестный нам сотрудник русской спецслужбы пришел на почту в миниатюрном Эйдткунене. Согласно данным виленского контрразведывательного отделения, в этом пограничном поселении проживало сразу три наших агента. Видимо, один из них и отправил в Вену два письма на имя господина Никона Ницетаса. 2 апреля оба конверта были вскрыты австрийской службой перлюстрации, и «черный кабинет» пришел в необычайное возбуждение: внутри обнаружились крупные денежные суммы, шесть и восемь тысяч крон. Находка выглядела крайне подозрительно: солдаты невидимого фронта решили проследить, кто придет получать это состояние на главный венский почтамт. Ждать пришлось почти два месяца. За это время загадочному Ницетасу поступило два новых письма, в одном из которых содержалось еще семь тысяч крон.

Забирать корреспонденцию Редль явился только 24 мая, когда смог получить отпуск со службы и прибыл в столицу из Праги. Он явился поздно вечером, буквально перед закрытием, заблаговременно взяв такси возле здания почты. Полиция перегорела за долгий срок ожидания и промешкала, благодаря чему полковник с пачкой писем спокойно ретировался. К счастью для нерасторопных стражей порядка, такси вскоре вернулось на стоянку к зданию почты; водитель сообщил, что отвез пассажира в гостиницу «Кломзер», а в салоне обнаружился забытый футляр от перочинного ножа. Прибыв в отель, полицейские пустились на хитрость: они попросили портье поискать владельца потерянного футляра, который якобы возвратил порядочный таксист. На объявление откликнулся человек, оказавшийся обер-офицером генерального штаба… Вечером полковник был арестован, сознался во всем и попросил позволения избежать позора. Редлю дали застрелиться.