Россия: порталы в прошлое. Как выглядит замок, построенный на спор, почему Шервудский лес оказался в Подмосковье и где Гагарин мечтал о звездах?

В XIX веке имение перешло к тогдашнему главе Смоленска – Александру Платоновичу Энгельгардту. Село Мачулы он получил в качестве приданого при женитьбе на Софье Яковлевне Реад, правнучке генерала Андрея Ивановича.

Энгельгардт вкладывал довольно много денег и сил в развитие региона. Например, предоставил часть имения для железнодорожной ветки Смоленск – Орел. Сейчас об этом напоминает только станция Энгельгардтовская, где даже электрички не останавливаются.

Эклектичный усадебный дом с готическими мотивами тоже был построен Энгельгардтом. Из-за пристроенного с одной стороны флигеля он выглядит немного асимметричным. В двухэтажном дворце было 16 комнат, 14 изразцовых печей, большая коллекция живописи, хрусталя, мебели, оружия, орденов и монет.

Александр Платонович окружил дом фонтанами, павильонами и беседками, обустроил оранжереи и вел процветающее хозяйство с мельницей, сыроварней, кузницей, конным двором, фермой с крупным рогатым скотом. Он построил домовую церковь и открыл бесплатную народную чайную для всех жителей села. Когда-то из парка к дворцу можно было пройти по липовой аллее с парадной аркой. Сейчас даже тропинка заросла, а парадное крыльцо обвалилось.

После революции усадьба была национализирована. Последним владельцем стал единственный сын Энгельгардтов Александр. Он жил в одном из флигелей, старался добиться сохранения ценных вещей и передачи их в музей Смоленска. Но, к сожалению, его предприятие не увенчалось успехом, и ценности бесследно пропали.

В советское время усадьба Энгельгардтов была передана местному колхозу. Тут располагались дом культуры и кинотеатр. От этих времен остались изображения радостных колхозников и колхозниц на стенах да потолок с золотистой плиткой в кинозале. А об усадебном прошлом напоминают лишь розетки на потолке и остатки печей.

Сейчас в заросшем и частично вырубленном парке с трудом угадываются очертания клумб и фонтанов. Сам дом уже почти превратился в руины. А вот во флигеле продолжают жить люди, хотя внешне он тоже выглядит полузаброшенным.

Усадьба Энгельгардта: Смоленская область, Починковский район, деревня Мачулы. 54.77986, 32.049404

Усадьба Барклая де Толли. Калининградская область

Старинное имение Штилитцен – Жиляйтшен знаменито тем, что именно тут скончался великий полководец Михаил Богданович Барклай де Толли.

После окончания войны с Наполеоном он отправился лечиться на воды в Висбаден. Император Александр I выделил на эту поездку сто рублей и впечатляющий кортеж – четыре кареты для семьи, врача, слуг и адъютанта. Но до Висбадена Барклай де Толли не доехал. По дороге из Тильзита в Инстербург он почувствовал себя неважно и остановился в имении Жиляйтшен.

Вот такая запись есть в тринадцатом томе церковной книги регистрации евангелическо-лютеранской общины Георгенбурга (ныне – поселок Маевка Черняховского района Калининградской области):

«Блестяще проявивший себя в освободительной борьбе Европы русский фельдмаршал князь Барклай де Толли умер по пути в Висбаден 25 мая 1818 года от мочекаменной болезни желчного пузыря и печени на шестидесятом году жизни».

Тело полководца было забальзамировано и отправлено на родину. А вот сердце захоронили на небольшом возвышении рядом с имением. Чуть позже на средства короля Пруссии Фридриха Вильгельма III в этом месте был установлен памятник работы Карла Фридриха Шинкеля.

Почему так странно поступили с сердцем? Согласно самой распространенной версии, великий полководец был иезуитом. Они верили, что сердце должно покоиться в том месте, где человека настигла смерть. А вот с бренным телом можно делать что угодно.

Здание, в котором в 1818 году скончался Барклай де Толли, находится на краю небольшого поселка Нагорное (до 1938 года – Гесветен, до 1946-го – Ландвер) в Черняховском районе Калининградской области. С одной стороны расположена трасса, с другой – железная дорога. И кругом за́росли травы.

После Великой Отечественной войны в этом имении жила семья переселенцев. Но в 1980-х их расселили в новые дома, и здание было заброшено.