Россия в поворотный момент истории

«Мятеж генерала Корнилова подавлен. Но велика смута, внесенная им в ряды армии и страны. И снова велика опасность, угрожающая судьбе родины и ее свободы.

Считая нужным положить предел внешней неопределенности государственного строя, памятуя единодушное и восторженное признание республиканской идеи, которое сказалось на Московском Государственном совещании, Временное правительство объявляет, что государственный порядок, которым управляется Российское государство, есть порядок республиканский, и провозглашает Российскую Республику.

Срочная необходимость принятия немедленных и решительных мер для восстановления потрясенного государственного порядка побудила Временное правительство передать полноту своей власти по управлению пяти лицам из его состава[147] во главе с министром-председателем.

Временное правительство своей главной задачей считает восстановление государственного порядка и боеспособности армии. Убежденное в том, что только сосредоточение всех живых сил страны может вывести родину из того тяжелого положения, в котором она находится, Временное правительство будет стремиться к расширению своего состава путем привлечения в свои ряды представителей всех тех элементов, кто вечные и общие интересы родины ставит выше временных и частных интересов отдельных партий или классов. Временное правительство не сомневается в том, что эта задача будет им исполнена в течение ближайших дней».

Вечером того же дня, 1 сентября, состоялось второе – и решающее – заседание ВЦИКа для обсуждения кризиса, возникшего по поводу коалиции.

Резолюция, принятая на заседании[148], оказалась поразительным документом, став полной неожиданностью как для правительства, так и для страны.

В преамбуле к резолюции заявлялось, что «трагическое положение, созданное событиями на фронте и гражданской войной, которую открыла контрреволюция (т. е. сторонники и последователи Корнилова), делает необходимым создание сильной революционной власти, способной осуществлять программу революционной демократии и вести деятельную борьбу с контрреволюцией и внешним врагом. Такая власть, созданная демократией и опирающаяся на ее органы, должна быть свободна от всяких компромиссов с контрреволюционными «цензовыми элементами».

Короче говоря, высший орган «революционной демократии», Всероссийский центральный исполнительный комитет Совета, вместо того чтобы ответственно принять участие в создании коалиции, способной управлять республикой, решил отстранить всех представителей «буржуазной демократии» от участия в правительстве!

Далее они решили как можно скорее провести совещание всех «демократических» – в своем понимании этого слова – организаций для решения вопроса о формировании правительства, способного возглавлять страну до созыва Учредительного собрания.

Что касается существующего правительства, было предложено сохранить его вплоть до созыва этого «демократического совещания», но оно должно действовать в тесном сотрудничестве с «Народным комитетом по борьбе с контрреволюцией» (находившимся под контролем ВЦИКа), дабы предотвратить выполнение им таких административных мер, которые могли бы привести к недовольству населения.

В сущности, это означало, что существующее правительство вплоть до его замены режимом, который будет провозглашен на предполагавшемся «демократическом совещании», должно представлять все свои административные решения для одобрения во ВЦИК.

Мужественно выступив против этого решения, Скобелев, до предыдущего дня занимавший должность министра труда, выдвинул следующие аргументы:

«Здесь говорили, что принцип коалиции не оправдался. Я другого мнения. Как ни тяжело настоящее положение, но все же Россия осталась нашей, Россией демократии. Через сколько кризисов идея коалиции ни проходила, она все-таки сумела сохранить Россию и свободу до сегодняшнего дня. И эта идея не должна умереть…

Возможны три комбинации власти: коалиционная, исключительно буржуазная и исключительно демократическая[149]. Чисто буржуазной власти оправдать нельзя. В заговоре Корнилова столкнулись две власти: одна, стоящая за самодержавие, и другая власть, опирающаяся на все слои населения. Победила последняя, иначе и быть не могло. Но не следует бросать огульного обвинения на всю буржуазию, как в свое время было неправдой, что в выступлении демократической улицы 3–5 июля принимала участие вся демократия[150]. Если в движении Корнилова, может быть, и принимали участие некоторые буржуазные группы, то, наверно, большинство их не участвовало в нем. И потому окончательно отстранить их от власти мы не имеем права.

Вторая идея власти состоит в передаче всей полноты ее демократии. Уже с первых дней революции нам указывали, что только лозунг «Вся власть Советам» способен спасти страну. За последние дни у многих из нас произошла революция в мозгах, и увеличилось число сторонников этого лозунга.