Россия в поворотный момент истории

Впоследствии мы узнали, что советское правительство предоставило германскому Верховному командованию подобные, но куда более обширные экстерриториальные концессии в окрестностях Липецка – города в Тамбовской губернии. В состав этих концессий входили испытательный полигон для тяжелой артиллерии, аэродром для тренировки летчиков и завод по производству бомбардировщиков и истребителей. Иными словами, все то вооружение, которое Версальский договор запрещал иметь Германии, теперь производилось в небольших количествах в Советской России.

Эти факты держались в строгом секрете, как утверждал Лев Троцкий в своих статьях, появившихся в «Нью-Йорк таймс» от 4 и 5 марта 1938 г, в дни Бухаринского процесса. В своей статье от 5 марта Троцкий проливает некоторый свет на советско-германское военное сотрудничество:

«Военный комиссариат, который я возглавлял, в 1921 г. планировал провести реорганизацию и перевооружение Красной армии в связи с переходом от состояния войны к миру. Крайне нуждаясь в усовершенствовании военной техники, мы тогда могли рассчитывать на сотрудничество только с Германией. В то же время рейхсвер, по Версальскому договору лишенный возможности развиваться, особенно в области тяжелой артиллерии, авиации и химического оружия, естественно, стремился использовать советскую военную промышленность в качестве своего полигона. Первые германские концессии в Советской России появились в то время, когда я еще был полностью поглощен гражданской войной. Самой важной с точки зрения ее потенциала, или, выражаясь точнее, с точки зрения ее перспектив, была концессия, полученная авиационным концерном «Юнкерс». По условиям этой концессии в Советскую Россию приехало некоторое число немецких офицеров. В свою очередь, несколько представителей Красной армии посетили Германию, где ознакомились с рейхсвером и теми германскими военными «секретами», которые были им любезно показаны. Вся эта работа, разумеется, велась под покровом секретности…»

В 1923 г. Эдуард Бернштейн, один из лидеров германской социал-демократической партии и первый ревизионист марксистского учения, пригласил меня к себе. В ходе нашего разговора Бернштейн сообщил мне, что расследовал связи между агентами германского правительства и ленинской группой большевиков, и спросил, какими сведениями по этому вопросу располагало русское правительство. Я поведал ему все, что знал. Вся наша информация относилась к Стокгольму и к деятельности германского посла Люциуса и его агентов. Однако, добавил я, у нас не было непосредственных сведений о том, что происходило в Берлине. Не знали мы и о том, каким образом были установлены связи между германским правительством и большевиками. Бернштейн в свою очередь раскрыл мне все, что выяснил об этом вопросе из секретных архивов различных министерств. Далее Бернштейн рассказал, что ему не удалось завершить расследование. Годом ранее он опубликовал свою первую статью о связях Ленина и Берлина. Сразу же после этого его вызвал к себе президент Эберт и в присутствии министра иностранных дел, других высокопоставленных чиновников, а также представителей армии предупредил Бернштейна, что тот будет обвинен в измене, если опубликует новые статьи по этой теме.

Сами по себе все эти военные приготовления не привели бы ко Второй мировой войне, если бы союзники, в частности Франция, столь упорно не отказывались пересмотреть и своевременно облегчить невыносимые условия «мира, продолжившего войну».

Невозможность найти выход из этого психологического тупика способствовала распространению ненависти и в конечном счете облегчила Гитлеру приход к власти. Можно даже сказать, что Гитлер был порожден Версальским мирным договором.

В 1923 г, после того как французы оккупировали Рур, а Германию поразил жестокий финансовый кризис в результате фантастических репараций, которые она выплачивала союзникам, Адольф Гитлер и генерал Эрих Людендорф попытались захватить власть в Баварии. Этот так называемый «пивной путч» в Мюнхене через три дня завершился провалом. Сам Гитлер был приговорен к пяти годам заключения, но через год помилован и вышел из тюрьмы, написав там «Майн кампф». Ненависть к союзникам быстро набирала силу, и вскоре Гитлер проникся убеждением, что может выполнить свою национал-социалистическую программу. В сжатом виде он изложил эту программу на своем процессе в Лейпцигском суде: «Да, я пользуюсь всеми правами гражданина, которыми обладаю согласно демократической Веймарской конституции, чтобы уничтожить презираемую мной демократию». Через 10 лет Гитлер стал рейхсканцлером.