Россия в шубе. Русский мех. История, национальная идентичность и культурный статус

Как мы видим, на рубеже XVI – XVII веков русские сумели основать семь крепостей и значительно продвинуться на восток, дойдя до Енисея. Была заложена основа для нового этапа в истории русского меха, на этот раз – Сибирского. В Москве прекрасно понимали значение Сибири как источника мехового богатства: «по взятии Сибирския земли» «храбрством и мужеством» русские атаманы и воеводы от царского имени повелели местным жителем платить ясак[199]; этот натуральный сбор выплачивался прежде всего ценной пушниной. Весь сибирский пушной ясак поступал в Тобольский кремль, а оттуда – в Кремль Московский[200].

В книге о России, изданной в 1591 году, ее автор англичанин Дж. Флетчер отметил, что русский «царь ежегодно получает еще на значительную сумму из Сибири, Печоры, Перми и иных мест меха… которые продаются или вымениваются за границей». Рассуждая о доходности этой торговли, он оценил «объем царской подати в Сибири… в 466 сороках соболях, пяти сороках куниц и 180 чернобурых лисиц, не считая других товаров»[201]. В условиях экономического упадка в Москве предпочитали прямую продажу сибирского «мягкого золота» европейским, турецким, персидским, армянским, грузинским и бухарским купцам как более быстрый способ получения дохода, вместо долгосрочного развития собственного производства. За несколько лет ими было вывезено мехов «на четыреста или на пятьсот тысяч рублей»[202].

В 1598 году скончался последний представитель правящей династии – Федор Иванович, и на престол взошел инициатор покорения Сибири Борис Годунов. Освоение окраин страны и их природных ресурсов по-прежнему было приоритетной задачей. В 1599 году персидским посольством было проделано большое путешествие от Астрахани до Архангельска. Путешественники сообщали, что местные жители Поволжья в холода носят одежду из меха куниц разных пород, «которых здесь очень много»[203]. Они посетили Кремль и побывали в гостях у царя Бориса Годунова, будучи поражены его богатством: Годунов часто использовал мех в официальных церемониях, демонстрируя благополучие своего царства[204]. «Хранилище меховой царской одежды равным образом представляет ценность невероятную», – сообщает нам участник этой кремлевской экскурсии[205]. По уже оформившейся традиции, гости московского властителя получили в подарок золотные шубы, подбитые удивительной красоты черным соболем[206].

Несмотря на ценные сведения персидских путешественников, основным источником «мягкого золота» еще долгое время оставалась Западная Сибирь. «Если Европа „изобрела“ Америку, то России пришлось „изобретать“ Сибирь», – заметил известный представитель Школы «Анналов» Ф. Бродель, рассуждая о развитии материальной культуры Нового времени[207]. Результат освоения бескрайних сибирских пространств трудно переоценить: Россия получила доступ к спасительным для ее экономики новым ресурсам «мягкого золота».

* * *

Покорение Сибири стало одним из главных звеньев в цепи событий меховой истории XVI столетия. Для России это было особое время, когда, вместе с окончательным оформлением самодержавия, народные представления о высшем правителе как обладателе особой Доли начинают приобретать конкретные черты, воплотившиеся в фигуре московского самодержца. Вместе с этим свое особое значение получает самая известная русская одежда из меха – шуба; в виде царского дара она несет в себе символические функции передачи благодати, благополучия и достатка, служит знаком процветания рода.

Глава 4 Благодатный мех российского царства («Бунташный» XVII век)

«Чтобы была просторна»: войсковая шуба. Социальные раздачи

Вскоре после оформления самостоятельной социокультурной модели Московского царства оно подверглось серьезному испытанию. Последствия Ливонской войны и опричнины запустили механизм Смуты (1604–1613) – социально-политической и экономической катастрофы, которая толкала страну на путь распада[208]. Продолжительная гражданская война обернулась конфликтами с Речью Посполитой и Швецией. В 1612 году Второе народное ополчение Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского освободило Москву от интервентов. В следующем году на престол взошел новый царь – Михаил Федорович Романов, не обладавший ни харизмой, ни энергией. Он был скорее фасадом для новой правящей группы, занимавшей важные посты в управлении и владевшей ресурсами.