Россия в шубе. Русский мех. История, национальная идентичность и культурный статус

Объемы добычи рыси в лесной полосе европейской части СССР, Сибири и Дальнего Востока, включая Сахалин, на Кавказе, в горах Средней Азии колебались в районе 5 тысяч штук в год. Шкура северной рыси крупнее, а волосяной покров пышнее, мягче и голубее, чем у южных рысей. Самые лучшие рыси – сибирские пепельно-голубые. Заготовительные цены на шкуры северных рысей колебались в пределах от 6,93 рубля и выше, кавказских – от 2,71 рубля, в зависимости от сортности. «Советская» рысь пользовалась стабильным спросом и вывозилась в США, Италию, Францию, Швейцарию, ФРГ и Англию. На аукционе 1956 года были проданы все предложенные к торгам 4330 шкур рысей по средней цене 18,95 доллара за штуку; шкуры первого сорта продавались по 60 долларов за штуку. В следующие два-три года в связи с высоким спросом цены на рысь на мировом рынке выросли в два раза[888].

Добыча тигра в СССР находилась под запретом с 1947 года, предупреждая активизацию охоты с связи с мировой модой на одежду из меха экзотических кошек. Тем не менее за 1965–1980 годы в уссурийских лесах было убито около 150 тигров, абсолютное большинство из них – в результате браконьерской охоты. Они оценивались по крайне невысоким заготовительным ценам: цена на тигра первого сорта в 1957 году в СССР составляла 350 рублей; «советский» тигр поступал на экспорт в минимальном, то есть единичном количестве[889].

Благодаря моде на «одичавший» гламур к 1980-м годам под угрозой оказался не только тигр, но и другие экзотические кошки СССР. В Красную книгу МСОП (Международного союза охраны природы) и Красную книгу СССР были внесены снежный барс и большие кошачьи (леопард, барс, тигр, туркестанская рысь), численность которых находилась под угрозой и прогрессивно снижалась; их добыча была запрещена. Эти же кошки стали объектом внимания Приложения № 1 к Конвенции о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (принята 3 марта 1973 года, вступила в силу 1 июля 1975 года). Международное соглашение подтвердило, что торговля оказала или может оказать неблагоприятное влияние на существование некоторых видов экзотических кошек[890]. Принятый комплекс запретительных и охранных мер свел к минимуму торговый оборот меха экзотических кошек. Частичной заменой «одичавшему» меховому гламуру выступили вещи из принтованного под мех текстиля (таковы, например, пара мужских ботинок 1960-х годов из музея Виктории и Альберта)[891]. Меховщики были вынуждены вернуться к традиционным видам меха, к его нестареющей классике: норке, красной и чернобурой лисице, песцу и, конечно же, соболю.

Популярность изделий из меха люкс растет, достигнув пика в «богатые восьмидесятые». Вместе с ними в моду вернулась и популярность стиля «а-ля рюс». В 1986 году Dior выпускает зимнюю коллекцию в русском стиле; ее основой стали долгополые шубы с высокими воротниками и шапки «а-ля бояр». Именно тогда начались знаменитые показы меховой моды Dior, по уровню театрализации и экспрессии выходящие далеко за рамки обычного дефиле. Время показной роскоши, откровенного гламура и влиятельных клиентов – поклонников меха люкс продолжалось.

Сквозь «железный занавес». Русская коллекция Ива Сен-Лорана

– Что там сейчас модно в Париже?

– А, русские сапожки!

– Так они у нас всегда были в ходу.

Рогожкин А. Г. Меховая радуга (1988)

[892]

Интерес к советской моде заметно активизировался в конце 1950-х годов, инициированный среди прочего VI Всемирным фестивалем молодежи и студентов в Москве летом 1957 года. В мире наблюдался огромный интерес не только к моде, но к советской действительности в целом: она воспринималась на Западе как экзотика[893].

После смерти Кристиана Диора в октябре того же года Дом Dior возглавил молодой Ив Сен-Лоран. Его первой коллекцией в качестве главы Dior стала коллекция под названием «Трапеция», основанная на формах русского сарафана (1958). В следующем 1959 году Сен-Лоран привез в СССР коллекцию летней одежды для первого в советской истории показа зарубежной моды. В это же время в Париже в центре внимания оказались очередные «русские сапожки», в этот раз красные, высокие на молнии – так модельер Вера Аралова представляла советскую моду и Общесоюзный дом моделей одежды (ОДМО) на Кузнецком мосту на международной выставке. По словам главного искусствоведа ОДМО Ирэн Андреевой, сапожки «казачок», изготовленные в мастерских Большого театра специально для выставки, стали новым и эффектным дополнением традиционных меховых шапок и шубок[894].

В шестидесятые годы мода на экзотику и декоративность – в том числе и русско-советскую, среди прочего экзотизма – только усиливалась, подогретая идеологией хиппи с их отказом от современных ценностей. Спросом пользовалась «странная» одежда.