Россия в шубе. Русский мех. История, национальная идентичность и культурный статус

Зарубежные показы советской моды обычно представляли ОДМО как организацию, презентующую свою сводную коллекцию. Так прошли показы в США, Канаде, Японии «Русской серии» Вячеслава Зайцева 1965–1968 годов. Зайцевская коллекция с яркими меховыми акцентами, вдохновленная боярской Русью, не прошла незамеченной – иностранная пресса назвала ее автора «красным Диором»[895] и «московским Ивом Сен-Лораном»[896].

В 1967 году коллекция роскошных русских мехов – норки, каракуля, колонка – была представлена на Всемирной выставке «Экспо-67» в Монреале. Центральным экспонатом стало уникальное манто из черных баргузинских соболей, оцененное в 100 тысяч долларов[897].

Авторская коллекция цветных дубленок Ирины Крутиковой – впервые в СССР не сборная от ОДМО, а собственная авторская – была представлена на Первом Московском международном фестивале мод 1967 года, где стала сенсацией. В 1968 году модель «Казачок» из этой коллекции попала на Неделю высокой моды в Париже, где была показана в рамках коллекции французского модельера Луи Феро[898]. Модели, созданные на Кировской меховой фабрике, здесь представляла советская манекенщица Тамара Владимирцева, что также было беспрецедентным. В том же году коллекция Крутиковой была представлена в Лондоне на торгово-промышленной выставке[899].

Всплеск интереса к России и русской моде особенно усилился после 1968 года, когда на аукционе Sothbey’s выставили большую часть костюмов к дягилевским балетам[900].

Все это подготовило моду конца 1960-х – 1970-х годов, когда она вновь вдохновляется Россией как экзотикой – наряду с Ираном, Марокко, Индией, Японией[901]. Так, у одного только Сен-Лорана в эти годы выходят:

1967, весна – лето. Африканская коллекция;

1976, осень – зима. Русская коллекция;

1977, весна – лето. Испанская коллекция;

1977, осень – зима. Китайская коллекция и запуск аромата «Опиум» (Opium);

1977. Марокканская коллекция.

В конце 1970-х годов русский стиль выделился из общей массы этноэклектики – не в последнюю очередь благодаря творчеству Сен-Лорана. Известный поклонник «Русского балета», как и его предшественники Шанель и Пуаре в свое время, он очарован необычными костюмами, созданными художниками-мирискусниками для антреприз Дягилева. Впоследствии Сен-Лоран неоднократно подчеркивал, что именно они оказали наиболее сильное влияние на его художественное мировоззрение[902].

Коллекция от-кутюр осень – зима 1976/77 под названием «Русские оперы и балеты» (Opera-Ballets Russes) была представлена Сен-Лораном в бальном зале парижского отеля «Интерконтиненталь» летом 1976 года[903]. Впервые в одной коллекции объединились столь разноплановые элементы: многослойные юбки-колокола, подчеркивающие талию, объемные шапки с меховой опушкой, вышивка и аппликация, русские платки и шали, закрученные в тюрбаны, платки «бабушка», собольи шапки «с хвостами», полупрозрачные принтованные шифоны и тяжелые бархат, сукно, фактурная парча, сапожки «казачок» из позолоченной кожи, золотое ламе, броские пояса и украшения. Ключевыми моделями коллекции стали полупрозрачные блузки с широкими рукавами на манер крестьянской блузы, вышитые дубленки и «боярское» стеганое парчовое пальто с воротником-стойкой. Это была «эпопея позолоченной парчи» – напишет Сен-Лоран позже в своих мемуарах[904]. Это была феерия игры объемов, цвета и фактуры – скажем мы сегодня. Пурпурный сатин, фиолетовое сукно, бирюзовый сатин, красный и черный бархат, изумрудный муар! По словам прессы, эта подиумная театрализация вернула в мир моды «исконно русское величие»[905].

Мех в коллекции был представлен нестареющей «русской классикой» – красной и чернобурой лисицей, норкой и соболем. Сам Сен-Лоран оценил ее меховую составляющую как «жаркую варварскую»[906]. Коллекция, представляющая не столько конкретные цитаты из русской культуры, сколько мечты о неизвестной России, стала вершиной всеобщего интереса к русской культуре и русскому костюму[907].

* * *

Так художественная культура России в очередной раз нашла в зарубежье самый горячий эмоциональный отклик. Итог был впечатляющим: коллекция Сен-Лорана стала настолько же революционной для моды второй половины 1970-х годов, насколько революционными оказались оперы и балеты Дягилева для начала XX столетия[908]. Изменив восприятие русской культуры, она резко сменила вектор развития русской темы в зарубежье в целом – не этноэклектика в стиле хиппи, а театральная декоративность, элегантная роскошь.

Русский мех стал неотъемлемой частью этого необычайно притягательного мира, в очередной раз подтвердив закономерность своей мировой популярности.

Глава 10 Настоящее и будущее русского меха

Табу на натуральный мех?