Россия в XVIII столетии: общество и память

Пока ветераны Полтавы еще были живы, была жива и память о сражении. Можно согласиться с Е. В. Анисимовым, который в своей книге о царствовании Елизаветы Петровны писал, что ветераны Преображенского полка, вероятно, рассказывали своим молодым товарищам о службе при Петре накануне переворота ноября 1741 г., который привел к власти его дочь.[389] Но, поскольку военная служба в это время была пожизненной, а само сражение имело место на далекой Украине, эти рассказы не могли распространиться по всей стране. Со смертью ветеранов ушла и живая память о Полтаве. Таким образом, эта память просто не могла стать часть коллективной памяти русского народа. К тому же, ни намерения Петра, ни предложения Прокоповича по широкому распространению изображений Полтавской битвы не были реализованы. Первый памятник на месте сражения был сооружен в правление Екатерины II, но и то по частной инициативе.

В последующее время Полтавская годовщина время от времени отмечалась. Так, 27 июня 1812 г., когда Александр I готовился к решающему сражению с Наполеоном, царь издал обращенный к армии манифест, напоминая о том, что это был день воинской славы России. Пять лет спустя на Полтавском поле были устроены маневры 3-го пехотного корпуса, реконструировавшие сражение. К этому времени память о Полтаве уже трансформировалась в искусственную формальность. Для большинства россиян это был лишь еще один государственный праздник, не касавшийся каждого лично.

Что же касается российских интеллектуалов, то ситуация была немного иной. В начале XIX в. Петр I еще оставался интригующей и привлекательной фигурой, а его героический образ продолжал привлекать поэтов. Так, П. А. Вяземский в одном из своих ранних стихотворений (1818) писал о Петре: «Под ним полтавский конь, предтеча горделивый <…> И устрашенный враг зрел частые Полтавы!».[390] Поэт, таким образом, пытался сделать слово «Полтава» нарицательным символом всех русских военных побед, но вряд ли его поэтическое мастерство соответствовало этой задаче. Гораздо более успешным в деле создания запоминающихся образов был близкий друг Вяземского и гораздо более талантливый поэт А. С. Пушкин. Благодаря его поэме «Полтава» (1828–1829) Полтавская битва была восстановлена, но в культурной, а не исторической памяти. Для сегодняшних читателей Пушкина слово «Полтава» ассоциируется в первую очередь с названием поэмы, во вторую – с городом на Украине и лишь в третью – с конкретным историческим событием. При этом надо иметь в виду, что первоначально поэма называлась не «Полтава», а «Мазепа», что очевидно указывает на то, что поэта вдохновляла романтическая фигура украинского гетмана, а не победа над шведами.

В конце XVIII – начале XIX в. стало формироваться и критическое отношение к Петру. Первым, кто попытался проанализировать ошибки Петра, был князь М. М. Щербатов с его памфлетом «О повреждении нравов в России». В 1810 г. Н. М. Карамзин представил детальный анализ правления Петра в «Записке о древней и новой России». Но ни Щербатов, ни Карамзин не оспаривали величия Петра. Это была данность, не подлежащая сомнению. Скорее всего именно поэтому героические свершения первого императора и его военные победы, включая и Полтаву, в этих работах даже не упоминались.

Большинство русских мыслителей XIX века следовали тем же путем. Как заметил А. М. Панченко, «Петр – оселок русской мыли, ее вечная проблема, касающаяся не только историософии, но и религии, не только национального пути, но также национального бытия».[391] Достаточно просмотреть сочинения русских публицистов, философов, литературных критиков XIX – начала XX вв., чтобы обнаружить бесчисленные упоминания о Петре и разнообразнейшие рассуждения о его значении для русской истории. Но при этом практически бесполезно искать какие-либо упоминания о Полтавской битве.

В 1994 г. вышла в свет посвященная Петру I небольшая антология, включающая высказывания о нем примерно 250 авторов. Цитаты в ней распределены по 13 рубрикам, таких как «Творец России», «Спаситель отечества», «Типичный русский человек», «Наследник Московского царства», «Нетрадиционный самодержец», «Антипатриот», «Псевдореформатор», «Религиозный отступник» и т. д. Многочисленные авторы высказываются о том, что сделал Петр для русских людей, русской культуры и русских традиций. Но опять же мы не найдем здесь ничего о Петре как победителе Карла XII при Полтаве.[392] Очевидно и сторонники Петра, и его противники одинаково положительно оценивали превращение России в империю с ее активной ролью на международной арене.[393]