Российская империя в цвете. Места России. Фотограф Сергей Михайлович Прокудин-Горский

Присоединенную к Российской империи часть Средней Азии в 1886 году официально стали именовать Туркестанским краем, а с 1899 года – Туркестанским генерал-губернаторством. Как сообщала энциклопедия Брокгауза и Эфрона, «…всего Туркестан обнимает пять областей, расположенных одна за другой к востоку от Каспийского моря по границе России с Персией, Афганистаном и Китаем, а именно: Закаспийскую, Самаркандскую, Ферганскую, Сырдарьинскую и Семиреченскую. К Туркестанскому же генерал-губернаторству могут быть причислены оба среднеазиатские ханства – Хива и Бухара, которые по своей природе, населению и производительности весьма сходны с русскими областями Туркестана и находятся под ближайшим наблюдением туркестанского генерал-губернатора».

В Туркестане С. М. Прокудин-Горский побывал дважды – в 1907 и в 1911 годах. Первый раз это была научная экспедиция с группой ученых и сотрудников Палаты мер и весов, планировавших наблюдение хода солнечного затмения 1 января 1907 года (по старому стилю). «Фотограф-художник» был включен в состав экспедиции, чтобы вести цветную съемку небесного явления. Полевой лагерь был развернут в северо-западной части Тянь-Шаня, на горе Чаар-Таш.

К разочарованию ученых, затмение не удалось увидеть из-за сплошной облачности, зато Прокудину-Горскому удалось сделать несколько снимков окружающей природы. Правда, и ему пришлось испытать горечь поражения, в чем он признался на страницах журнала «Фотограф-любитель»:

«В моей практике были случаи, когда работа целой экспедиции, посланной с научной целью по отдаленным местностям России, пропадала совершенно…

Непроявленные пластинки везлись много верст во вьюках на верблюдах. Все снимки пропадали частью от сырости, частью от перетирания слоя пластин».

Некоторые исследователи творчества Прокудина-Горского утверждают, что из снимков, сделанных им в 1907 году, сохранилась лишь сотая часть. К счастью, завершающая часть поездки по Туркестану – в Бухару и Самарканд – проходила в специальном вагоне-лаборатории Палаты мер и весов.

Интересно, что в самом начале XX века этим же маршрутом проехал русский писатель-путешественник Е. Л. Марков. Его книга «Россия в Средней Азии» наполнена любопытными наблюдениями, которые позволяют буквально увидеть историческую обстановку, в которой работал Прокудин-Горский. Вот, например, как происходила поездка от железнодорожной станции в старый город:

«Оба возницы оказались из терских казаков. Наш был за умника и, узнав, что мы тут в первый раз, без умолку объяснял нам местные дела и обычаи, на каждом шагу озадачивая нас каким-нибудь хитрым книжным словечком. Но зато он свистал, гоготал, кричал и стегал кнутом проезжавших халатников до такой степени по-бухарски, что будь на нем чалма, вместо русского картуза, эти бритые лбы чистосердечно приняли бы его за родного брата.

Лошади неслись очень быстро по плохой каменистой дороге, и мимо нас то и дело мелькали кишлаки, сады, огороды… Дорогу эту также ожидает в скором будущем полное перерожденье: между Старою Бухарой и „Русскою Бухарой“ предполагается устроить шоссе, обсадить его аллеями тутовых деревьев и устроить фонтаны с бассейнами для пойла верблюдов и лошадей.

Местность кругом Бухары густо заселена и отлично обработана. Можно сказать, что на пространстве всех этих двенадцати верст тянется до самого города один огромный кишлак, со своими садами и плантациями. Предместья Бухары нечувствительно сливаются с окружающими ее деревнями.

– Что ж, богатый народ эти бухарцы? Хорошо живут? – спросил я своего возницу.

– Обязательно хорошо!.. Как же?.. Самый центр ихний… Масса товаров сюда идет… Коллекция такая! Вот сами увидите на базарах. И потом им от нашего царя привилегия насчет торговли… – важным тоном ответил цивилизованный возница…

Дороги под городом многолюдны, как городские наши улицы в базарный день. Непрерывною чередой идут нам навстречу вереницы нагруженных верблюдов, скрипят арбы на громадных колесах, тоже запряженные верблюдами, едут всадники на лошадях и ослах, толпятся пешеходы со всякими ношами.

Оглушительно орет на них наш отчаянный возница, разогнав чуть не на вскачь своих лошадей и никому не уступая дороги.