Российский фактор правового развития Средней Азии, 1717–1917. Юридические аспекты фронтирной модернизации

Полагаем, принятие утвержденного мнения Госсовета могло объясняться «лоббированием» со стороны туркестанских виноделов, среди которых были весьма состоятельные и влиятельные лица — например, самаркандский винодел Д. Л. Филатов, в конце 1880-х годов производивший в год до 16 тыс. ведер различных вин (из собственного винограда) и снискавший одобрение самого императора [Назарьян, 2013, с. 103–104]. Естественно, Филатову и его коллегам не нужны были конкуренты со стороны среднеазиатских ханств, в частности — Бухары. Вероятно, именно с этим связано, что 25 июня 1889 г. появилось сразу несколько нормативных актов о производстве и распространении алкогольной продукции в Бухаре: высочайше утвержденные «Правила о торговле крепкими напитками в Бухарском ханстве», утвержденные туркестанским генерал-губернатором «Правила о числе, роде и распределении мест торговли крепкими напитками и о порядке выдачи разрешений на открытие означенных мест торговли» и им же утвержденные «Правила о виноделии в Бухарском ханстве» ([Логофет, 1909, с. 225–234]; см. также: [Жуковский, 1915, с. 191–194]).

Согласно «Правилам о торговле», отныне торговля алкогольными напитками в Бухаре разрешалась только на территории русских поселений, а также при железнодорожных станциях и русских воинских частях на территории эмирата, причем осуществлять ее могли только русские подданные, тогда как местное население такого права лишалось (п. 2–4). Также не разрешалось создание бухарцами заводов по производству любых видов спиртного — вина, водки, меда и проч. (п. 5, 11). На торговцев алкогольной продукцией в Бухарском эмирате распространялись все налоги и сборы, предусмотренные Уставом о питейном сборе (п. 7).

«Правила о числе» подтверждали монопольное право русских подданных на открытие мест торговли алкоголем (п. 1), а также запрещали продавать его «на вынос» (п. 3, 5): тем самым ограничивались возможности приобретения спиртных напитков местными жителями мусульманского вероисповедания.

«Правила о виноделии» в очередной раз закрепляли право производства алкоголя за русскими подданными на специальных заводах, созданных и зарегистрированных в предусмотренном законом порядке (п. 1–2). При этом разрешение на производство спиртной продукции выдавалось на определенный срок, и его следовало продлевать для продолжения производственной деятельности (п. 5). Если же винокуренный завод действовал не на территории русских поселений, а непосредственно во владениях бухарского эмира, его продукцию следовало доставлять на склад в одном из русских поселений и реализовывать ее оттуда (п. 7).

Анализ упомянутых Правил позволяет сделать вывод, что политика Российской империи по поводу производства и распространения алкоголя в Бухарском эмирате носила двойственный характер. С одной стороны (как и в случае с письмом начальника Амударьинского отдела хивинскому хану), власти демонстрировали признание суверенитета бухарского эмира и взаимодействие с ним как с субъектом международного права: в «Правилах о торговле» оговаривалось, что торговля алкоголем в Бухаре разрешается «либо по особому соглашению между русским и бухарским правительствами» (п. 1), за эмиром закреплялось право взимания с торговцев спиртными напитками торговой пошлины (зякета) в размере 2,5 % от стоимости (п. 8).

С другой стороны, нельзя не подчеркнуть, что вышеприведенные Правила являлись «внутренними» правовыми актами Российской империи и утверждались императором и туркестанским генерал-губернатором — каких-либо отдельных соглашений с эмиром для введения их в действие не требовалось[56]. Таким образом, фактически речь идет о распространении имперского законодательства на территорию формально независимого государства — Бухарского эмирата. Также обращает на себя внимание, что взыскания, предусмотренные за нарушение указанных «Правил о торговле» (равно как и Устава о питейном сборе, на который они ссылаются), распространяется не только на русских подданных, но и на всех нарушителей на территории эмирата (п. 12–14). Таким образом, российские власти получили право привлекать к ответственности также и юридически не подвластное им бухарское население!