Российский фактор правового развития Средней Азии, 1717–1917. Юридические аспекты фронтирной модернизации

В своей «Записке», подготовленной в 1895 г. (в конце пребывания в Бухаре) Лессар подчеркивал несовершенство бухарской ирригационной системы и отсутствие достаточной компетентности у местных чиновников-мирабов, отмечал необходимость учреждения в эмирате специального чиновника-инженера, который способствовал бы развитию ирригации в Бухаре и надзирал бы за местными мирабами ([Лессар, 2002, с. 116]; см. также: [Губаревич-Радобыльский, 1905, с. 178]). Благодаря ему в 1893 г. этот пост занял талантливый инженер Х. В. Гельман, однако даже энергичности Лессара не хватило для того, чтобы вновь назначенный специалист сумел реализовать какие-либо проекты. Надо отметить, впрочем, что сам П. М. Лессар советовал инженеру не стараться сразу же, используя «административный ресурс», брать на себя контроль над ирригационным делом: официальных прав для этого в формально независимом Бухарском эмирате у него не было, а мирабы вполне могли настроить местное население против русского чиновника. Поэтому политический агент советовал поначалу решать технические вопросы и обеспечивать себе доверие со стороны бухарцев, после чего у него уже могла появиться возможность контролировать ирригационное дело в масштабе всего эмирата [Лессар, 2002, с. 116].

Но в 1895 г. Лессар был переведен в качестве дипломатического представителя в Лондон, а сменивший его В. И. Игнатьев в большей степени представлял интересы российского МИДа, нежели туркестанской администрации. В связи с этим статус Гельмана оказался весьма неопределенным. Прежде всего, камнем преткновения стал вопрос о материальном содержании для него: первоначально предполагалось, что коль скоро он будет действовать в интересах эмира, эмиру и следует финансировать его пребывание в Бухаре; однако туркестанские власти, надеясь видеть в нем проводника своих интересов в эмирате, предлагали включить его в свой штат и, соответственно, подчинить Военному министерству. Однако сами руководители министерства отказались вступать в конфликт с МИДом еще и по поводу инженера-гидротехника и обеспечили его статусом сравнительно мелкого чиновника, практически не имевшего никаких полномочий [Губаревич-Радобыльский, 1905, с. 179; Логофет, 1911б, с. 86].

В результате, несмотря на таланты и знания Х. В. Гельман (занимавший пост до 1900 г.), так и не сумел решить ни одну из проблем водоснабжения в эмирате. Например, в 1896 г. он разработал проект осушения городского арыка, в течение долгих лет являвшегося источником болезней для горожан[71], составил смету (120 тыс. руб.) и передал ее на утверждение туркестанским властям. Строительный отдел администрации генерал-губернатора утвердил смету (отнеся расходы на счет эмира!), но процесс согласования затянулся на годы. В 1898 г. генерал-губернатора Вревского сменил С. М. Духовской, и эмир, воспользовавшись сменой туркестанского руководства, отказался от проекта под предлогом его дороговизны, заявив, что не будет привлекать русских специалистов, а лучше введет новую повинность и справится своими силами. Х. В. Гельман не имел полномочий, чтобы «надавить» на эмира, и Духовской принял решение предоставить эмиру возможность провести работы, когда тот сочтет нужным. По свидетельству А. Ф. Губаревича-Радобыльского, описавшего этот эпизод в 1905 г., к этому времени проблема с арыком так и не была решена ([Губаревич-Радобыльский, 1905, с. 179–180]; см. также: [Логофет, 1911б, с. 87]).