Российский хадж. Империя и паломничество в Мекку

Сановники задумались о создании новых учреждений в помощь паломникам за границей. Вначале Игнатьев выдвинул в 1874 году идею построить «русский караван-сарай» – постоялый двор для российских паломников в Константинополе. Образцом для него послужили бы многовековые константинопольские текке, суфийские постоялые дворы, где останавливались многие из российских паломников, но масштаб был бы гораздо больше, а назначение – иным. Игнатьев представлял себе этот караван-сарай как учреждение, где все российские мусульмане могли бы снять удобное, доступное и безопасное жилье под одной крышей во время продолжительной остановки в городе. Он предлагал свой план в качестве средства изолировать российских мусульман от вредных иностранных влияний и защитить империю от подрывных воздействий. Он рассуждал о том, что, имея удобное жилье в Константинополе, они не станут блуждать по улицам города и «тереться локтями» с «местными муллами и ходжами», которые наполняют их головы «вредоносными идеями»176. Это предложение также свидетельствует об опасениях Игнатьева перед хаджем как перед политическим событием и о его желании отвратить российских паломников от альтернативных институтов и систем поддержки – и от иностранных влияний – во время пребывания в османских владениях.

Россия так и не построила этого караван-сарая. Большинство чиновников МИДа отвергло данную идею как нереализуемую. Не существует, утверждали они, никакой гарантии, что мусульмане действительно будут селиться в караван-сарае, поскольку принудить их к этому невозможно. Мусульмане даже могут увидеть в этой услуге попытку вмешательства в их религиозные ритуалы и полностью отказаться от нее. Другие чиновники беспокоились, что мусульмане воспримут такую услугу как сигнал, что Россия поощряет хадж, тогда как в действительности верно обратное177.

И все же Россия, несомненно, должна была делать хоть что-то для влияния на заграничный поток паломников. В середине 1880-х годов новый русский посол в Константинополе, А.И. Нелидов, обратил внимание МИДа на то, что «[число] мусульман русскоподданных, проезжающих через Константинополь, все более и более увеличивается» и что консульство «лишено всякой возможности быть им полезным»178. В своих рапортах МИДу Нелидов, как и Игнатьев, подчеркивал серьезные санитарные проблемы, связанные с хаджем, и их потенциальную угрозу для России. Он сообщал, что в отсутствие центрального постоялого двора в Константинополе многие тысячи паломников из России останавливаются на «грязных» маленьких подворьях, разбросанных по городу в количестве около пятидесяти, где невозможно удовлетворить «самые основные гигиенические потребности». Многие паломники умирали в этих местах от инфекционных болезней, зачастую безвестно для русских властей. Из тех, кто возвращался в Россию, многие несли инфекцию.

Но Нелидов предупреждал и о другой опасности, также с потенциально серьезными последствиями внутри России. Он доказывал, что «печальная ситуация» с паломниками за границей вредит репутации царского правительства среди его мусульманских народов и даже может подрывать российскую политику интеграции мусульман в империю. Сохранение такой ситуации будет означать, что Россия не может обеспечить своим мусульманам дипломатическую защиту, подобающую им как подданным царя. Нелидов утверждал, что это впечатление только усиливается из-за параллельного потока русских православных паломников через Константинополь (они тоже останавливались в этом городе для отдыха, осмотра достопримечательностей и визита в патриархию, перед тем как продолжить путь на гору Афон или в Иерусалим). Мусульманские и православные паломники часто приезжали в Константинополь на одних и тех же пароходах, но после высадки ситуация для них складывалась совершенно по-разному. «Известные» и «доверенные» русские встречали православных на причале и отводили в удобные гостиницы для отдыха и молитвы. Мусульмане же, напротив, были оставлены на милость «темных посредников» и мошенников, в большинстве своем мусульманских эмигрантов с Кавказа, которые их грабили, обманывали и плохо с ними обращались. Часто несведущим паломникам продавали билет на несуществующий пароход; также брали их паспорта на «обработку» и затем запрашивали безумные деньги за бессмысленные печати. Нелидов предупреждал МИД, что в итоге складывается впечатление двойных стандартов – будто Россия поддерживает своих православных паломников, но пренебрегает мусульманскими179.