Российский хадж. Империя и паломничество в Мекку

Тем временем Саидазимбаев попытался продать свой план Толмачёву. В письме на официальном бланке, с перечислением множества своих внушительных титулов («Руководитель паломничеством мусульман из России в Мекку и обратно по назначению Министерства внутренних дел, Генеральный агент Добровольного флота, Потомственный Почетный Гражданин»), Саидазимбаев повторил те же аргументы, которые представлял Столыпину. Он доказывал, что только мусульманин может по-настоящему организовать хадж, ведь для этого требуется знание мусульманской культуры, а мусульмане щепетильны в этом вопросе, к тому же паломники подозревают немусульман во вмешательстве в их религиозную практику403. Он также подчеркнул, что пользуется широкой поддержкой в правительстве как глава хаджа и уникальным образом способен привести в порядок поток паломников404. Его проработанный план, заверял он Толмачёва, решит проблемы железнодорожной и морской транспортировки паломников и в результате хадж «примет должный вид»405.

Спор о паломническом комплексе в Одессе примечателен по нескольким причинам. Он выявляет пределы влияния Столыпина как министра внутренних дел, коль скоро Толмачёв не последовал немедленно приказу министра признать Саидазимбаева главой хаджа и поддержать его. Несомненно, такое случалось и в других частях империи, где местные чиновники имели собственные проблемы и повестки, связанные с проездом паломников через их регионы и города, и могли протестовать против передачи столь важного дела чужаку. Также ясно, что сопротивление одесских чиновников Саидазимбаеву было окрашено антиисламскими настроениями. Гуржи, который увидел в Саидазимбаеве угрозу своему бизнесу, пытался дискредитировать его, апеллируя к стереотипам. Например, именовал «неким Сартом» – русские называли сартами оседлые мусульманские народы Центральной Азии, но в устах Гуржи это звучало не слишком нейтрально, если не оскорбительно. Другие одесские чиновники тоже называли так Саидазимбаева, и ходили слухи, что он добивается земли в порту, чтобы «перепродавать приобретаемые им участки другим лицам»406. Судя по этой реакции, некоторых городских чиновников беспокоил неожиданный приток мусульман в Одессу. Это был один из самых космополитических городов империи, но в нем росла нетерпимость к многочисленному еврейскому населению, и в прошлом он почти не знал мусульман407.

Интересно, что Толмачёв поддался давлению. Он поручил Саидазимбаеву организацию хаджа в Одессе и заставил Гуржи передать тому чертежи паломнического комплекса. Он также приказал Гуржи и его сотрудникам по прошлому сезону хаджа работать на Саидазимбаева408. Но у Толмачёва не было полномочий передавать Саидазимбаеву участок земли в порту. Участок принадлежал Министерству торговли, и переговоры о нем все тянулись. В июле Совет министров в Петербурге еще рассматривал это дело, и было неясно, когда же проблема решится409. Через два месяца первые поезда с паломниками уже должны были отправиться в Одессу, и Саидазимбаеву не терпелось начать приготовления. Из Туркестана уже приходили телеграммы с вопросами, готов ли паломнический комплекс. Они с Толмачёвым решили, что пора найти другое место для его размещения410.

Последующие события и переписка Толмачёва с другими чиновниками МВД проливают свет на то, почему Толмачёв изменил мнение и поддержал Саидазимбаева. При помощи Толмачёва и за крупную сумму в 7,5 тысячи рублей Саидазимбаев арендовал для размещения своего паломнического комплекса «Дом трудолюбия Александра III». Это было большое двухэтажное каменное здание с одноэтажными крыльями, расположенное на Пересыпи, в отдаленном пригороде примерно в 8 километрах от центра Одессы. В конце XIX века правительство возвело это трудоохранное учреждение для размещения и питания безработных рабочих, но теперь оно в основном пустовало411. Саидазимбаев арендовал это здание на период с августа по декабрь, когда ожидался отъезд в хадж, с условием, что в одном из крыльев продолжит работать пекарня412. Здание было не идеальным. Оно размещалось в скромном промышленном районе вдалеке от вокзала и пассажирского порта и не шло ни в какое сравнение с тем двухсоттысячерублевым комплексом на 3 тысячи человек, который Саидазимбаев планировал построить в порту. Здесь, в этом здании, хватало места только на 1400 человек. Ему также требовался обширный ремонт, за который Саидазимбаев немедленно и взялся413.

* * *