Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 2: XX век

Данная (неокантианская) интерпретация основных понятий философии права включала в себя переосмысление вклада двух важнейших направлений правовой мысли, которые ранее рассматривались как противостоящие друг другу, – традиционной школы естественного права и исторической школы права. Если первая (особенно в эпоху Просвещения и Французской революции) понимала право исключительно как систему абстрактных рациональных норм, вытекающих из законов Разума, то вторая, представляя собой историческую реакцию на этот подход в Германии, напротив, видела в праве исключительно продукт длительного исторического развития народного духа. Первая отстаивала принципы рациональной (можно сказать, «геометрически» правильной кодификации), вторая вообще отрицала саму возможность этого. В конечном счете два этих направления вступили в конфликт по вопросу о роли права в реформировании социальных отношений, возможности политики права как особой сферы деятельности.

Обращение П.И. Новгородцева к анализу взглядов исторической школы (в позитивистской литературе они традиционно рассматривались как антитеза школе естественного права) показало существование в данном направлении мысли мощного метафизического компонента – категории народного сознания (или «народного духа»), выступавшего самостоятельным источником этических и правовых ценностей. А это, в свою очередь, давало возможность интерпретации данного направления в антипозитивистском духе и открывало перспективы его синтеза со школой естественного права (в новой неокантианской интерпретации ее положений). Этот синтез, полагал Новгородцев, становится возможен за счет обращения к гегелевской философии права и ее интерпретации, например, Иерингом. Гегельянская школа, с ее методом возведения фактов к высшим идеям, «удачно совмещала в себе приемы естественно-правовой философии с задачами исторической школы, отыскание общих начал с конкретным фактическим исследованием». С позиций неокантианства и этической интерпретации права Новгородцев стремился, далее, раскрыть «логический объем доктрины как системы абстрактных определений», найти синтез различных направлений философии права (в частности, теории естественного права и исторической школы).

Главным вопросом, который интересовал ученого на протяжении всей жизни, был вопрос о кризисе современного правосознания. Причину кризиса он усматривал в растущем разрыве позитивного права и нравственных оснований общественной жизни. В лице Новгородцева современники видели основоположника и общепризнанного главу идеалистической школы в русской философии права, вся деятельность которого была посвящена борьбе против юридического позитивизма и проповеди возрождения естественного права. Этот подход нашел теоретическое обоснование в его работе «Кризис современного правосознания» (1909).

Данная позиция сближала Новгородцева с идеями германского юриста неокантианца Р. Штаммлера и служила обоснованием этической (деонтологической) концепции права. На ее основании выстраивалась его критика других течений, в том числе искавших синтеза естественного права и позитивного права по линии психологической теории права. Тезис о кризисе позитивистского правосознания сближал его подход с представлениями таких русских мыслителей, как Б.Н. Чичерин и В.С. Соловьев, которым он посвятил специальные работы. С Чичериным его сближала общая постановка вопроса о соотношении права и государства: оба они отвергали позитивистский подход к праву, состоящий в рассмотрении позитивного права как простого веления государственной власти, и отстаивали тезис о праве как самостоятельном и объективном явлении, определяющем функционирование государства. Со вторым мыслителем, В. Соловьевым, их сближало представление об этической природе правовых отношений – понимание позитивного права как «гарантированного минимума нравственности».

Констатировав одним из первых новое деструктивное состояние общественного сознания революционного периода, Новгородцев видел его выражение в резком диссонансе реального (позитивного) права и «общественного идеала». Он пришел к выводу, что противоречие между старым положительным порядком и новыми прогрессивными стремлениями есть постоянная и неотъемлемая логика права. История права есть поэтому история постоянных изменений в праве, изменений, которые могут носить революционный характер. «Право, – говорил он в лекциях по истории философии права в 1904 году, – может обновляться, только отказываясь от своего прошлого. Это – Сатурн, пожирающий своих собственных детей. Путь, которым проходит история, означается, поэтому, обломками старых установлений, а нередко и потоками крови». Из подобных конфликтов и зарождается обыкновенно «естественное право» как «требование реформ и изменений в существующем строе». Правовые теории при такой интерпретации есть «идеальные планы общественного переустройства – планы будущего, более или менее близкого».