Российское народовластие: развитие, современные тенденции и противоречия

Как мы видели, объективное народовластие не имеет внешних целей и не поддается надежному внешнему контролю со стороны кого бы то ни было. Однако народовластию частично можно придать функциональный характер. В этом контексте возникает проблема оптимальной дифференциации «народа» на разнообразные функциональные группы, нормальное существование и воспроизводство которых необходимо для того, чтобы поддерживать систему жизнеобеспечения большинства населения. Функциональным народовластие становится, когда отдельные его носители, во-первых, осознают, что они являются представителями объективной народной власти, и, во-вторых, когда они сознательно задают социально ориентированные цели и алгоритмы для форм своей жизнедеятельности (см. ниже). Иначе говоря, перевод народовластия в функциональный режим возможен лишь посредством «прививки» к тоталитарным формам народной жизни некоторых институтов и механизмов демократии в собственном смысле. Прежде всего, «народное большинство» должно научиться воспринимать себя не как «народный монолит», но как конфедерацию разнообразных функциональных меньшинств . При этом единство такой конфедерации обеспечивается тем, что отдельный индивид попеременно, а иногда и одновременно является участником самых разных социокультурных и профессиональных сообществ, и сообщество профессиональных политиков здесь не исключение.

Следует отметить, что в догосударственный период развития человечества объективное и функциональное народовластия полностью совпадали. Однако с появлением средневековых и особенно национальных (буржуазных) государств функциональное народовластие по необходимости стало оппозиционным. Более того, в рамках идеологии национального государства народовластию в лучшем случае отводится лишь корректирующая, субсидиарная роль по отношению к государственной власти, осуществляемой так называемым «политическим классом». Постулатом, не требующим доказательств, стал знаменитый тезис Г. Моска о том, что «во всех обществах появляются два класса людей – класс, который управляет, и класс, которым управляют» [234] .

Современная политология как наука, возникшая в раннебуржуазной Италии, практически игнорирует не менее знаменитый тезис Г. Гегеля о том, что не только господин над рабом, но и раб имеет власть над своим господином. Однако дело в том, что народовластие отнюдь не сводится только к такой рефлексивной власти раба. Народовластие в своей функциональной форме, как мы видели, часто выполняет такую базовую функцию, как жизнеобеспечение большинства населения. В менее развитых странах (Африки, Азии) государственная власть своими повседневными актами нередко угнетает эту функцию. Другими словами, в этих странах люди выживают благодаря негативному и позитивному режиму народовластия и нередко вопреки официальной политике «слуг народа».

Как бы то ни было, в контексте функционального народовластия теряет собственный (родовой) смысл термин «политическая элита». Если внутри конфедерации субъектов народной власти индивид причисляет себя исключительно к «политической элите», то этим он лишь подчеркивает свою социальную фрагментарность и – в тенденции – социальную инвалидность. Более того, такой политик, отсекающий свою принадлежность к мощной инфраструктуре народных форм жизнедеятельности [235] , фактически признает свою профессиональную непригодность. Ведь он вообще не понимает, какие слои, какие задачи и какие формы народной жизнедеятельности он должен представлять и защищать «на государственном уровне».

Таким образом, одной из основных целей функционального народовластия является объективно принудительное [236] удержание профессиональных политиков внутри инфраструктуры народных форм жизнедеятельности. Здесь они предстают в качестве «еще одного» профессионального меньшинства, представители которого одновременно являются участниками других социально ориентированных меньшинств. Указанный механизм функционального народовластия можно назвать позитивным тоталитаризмом, который не позволяет какой-либо элите всерьез задуматься о своей самодостаточности.

Функциональное народовластие является специальным видом объективного народовластия и поэтому также имеет негативную и позитивную формы. Так, важной целью негативного функционального народовластия является дестимуляция социально вредных практик, форм и тенденций народной жизнедеятельности (например, уже упомянутой «пьяной традиции»). Носителями негативной формы функционального народовластия обычно выступают женщины и старшие поколения. Однако половозрастная специфика указанной формы народовластия вовсе не является безусловным аргументом в пользу политического феминизма или геронтократии: механизмы социальной ориентированности сами по себе не имеют ни феминологических, ни – тем менее – сенильных характеристик.