Ровно в шесть двадцать

– Я поговорил с охранником и с парнем, который нашел Сару. Кладовка стояла открытой около десяти минут. На этаже никого не было: всех работников отправили на семинар, а секретари приезжают позднее.

– Так откуда автор анонимки узнал подробности?

– Понятия не имею. Обстоятельства смерти должен знать убийца. Но он никак не мог догадаться, что Сару найдет именно охранник, если только не находился поблизости, что крайне сомнительно. Или если ему не сообщили сразу после того, как обнаружили труп. Знали на тот момент немногие. Кажется, письмо пришло только мне. Если нет, то другие молчат.

– Значит, человек, отправивший анонимку, должен был обнаружить Сару в те десять минут?

– Или знать, что ее нашел охранник. Но это не точно, я выясняю. Кстати, с помощью инструкции, которую ты дал, я получил доступ к базе данных, и у меня возник один вопрос.

Валентайн закрыл ноутбук.

– Слушаю.

Дивайн рассказал, как в компании устроена система пропусков.

– Можно ли подделать данные и сделать вид, будто в здании находился человек, которого на самом деле там не было?

Валентайн кивнул, прежде чем Дивайн успел договорить.

– Конечно. Можно клонировать пропуск и под чужим именем ходить везде, куда вздумается. Легко и просто. Дело нескольких секунд, в зависимости от того, какая защита стоит на карточке. Дай-ка свою.

Дивайн передал ему пропуск. Валентайн достал из рюкзака на полу устройство и поднес его к пластиковому прямоугольнику.

– Сто двадцать пять. Фигня, короче. У меня на телефоне стоит одно приложение, я могу клонировать эту карту прямо сейчас, переписав с нее данные на чистую заготовку, которые десятками продают на «Амазоне». Такая же халтура, как и ваша «служба безопасности».

– Что значит «сто двадцать пять»?

– Сто двадцать пять килогерц. Это радиочастота. Карта – простейший LC-фильтр, конденсатор и интегральный чип. Ее номер – это ключ; его считывает прибор, к которому ее прислоняют. Сто двадцать пятая частота не зашифрована. Копируешь ключ, говоришь считывателю «Впусти меня», и он срабатывает. Десять баксов за устройство с функцией записи – и оп! – у тебя дубликат карты. Почти все пропуски работают на сто двадцать пятой частоте. Ее может взломать даже мой племянник.

– Он, видать, настоящий гений. А есть более надежные способы?

Валентайн ответил не задумываясь:

– Тринадцать и пятьдесят шесть мегагерц. Технология SOS. Зашифрована. Клонировать трудно, взломать еще труднее. Хотя специалисту вроде меня по силам.

– В армии на пропуск надевали защитный чехол, чтобы нельзя было считать данные.

– Да, это обычно помогает. Если хакер, конечно, не гений. Двухфакторная аутентификация еще лучше: тогда, чтобы отпереть замок, нужны сразу два ключа.

– У меня такая включена на телефоне.

Валентайн глотнул пива.

– Молодец!

– Но в компании нет двухфакторной аутентификации, и, похоже, все карты на сто двадцать пятой частоте. Их носят на шее безо всякой защиты.

– Это плохо. Толку никакого.

– А можно проверить, что пропуск клонировали?

– Зависит от карты и от того, насколько грамотно с нею работали. – Валентайн помахал своим телефоном. – Лучше используй его вместо пропуска. Пластик слишком легко подделать. Телефон сложнее. В новых айфонах есть чип для беспроводной передачи данных. Активируй блютус, и можно открывать двери, если считыватель запрограммирован на распознавание электронных гаджетов. Если телефон украдут, взломать замок все равно не получится – есть дополнительная ступень защиты. На карточках ее не бывает. Считыватель проверяет пропуск, а не человека, который его прикладывает. Еще хороша биометрия. Она даже лучше, чем телефон. Это когда сканируют глаз или большой палец. Причем в России нужно, чтобы они были живые, ну, ты понял, о чем я. Надо, чтобы ощущался пульс.

– Да уж, не сомневаюсь… – Дивайн вспомнил тот вечер, когда Коул приезжал в здание. – Наш босс попадает в гараж с помощью телефона. Я ни разу не видел у него на шее карточку.

– Потому что он серьезный тип. Использует NFC-чип. Это таким, как ты, полагается дешевая защита на сто двадцать пятой частоте.

– Получается, в здание может попасть любой?

Валентайн вернул ему пропуск.

– А с ним везде можно ходить?

Дивайн задумался.

– Нет. Пятьдесят первый этаж, например, закрыт. Мы в шутку называем его «Зоной пятьдесят один».

Говоря это, он внимательно смотрел на Валентайна.

– Там что-то особенное? – спросил тот совершенно равнодушно, видимо, не поняв намека.

– Не знаю. На этаже, кажется, людей нет. Одни компьютеры.

– Тогда ничего странного. Скорее всего, стоят мощные серверы. Они дают миллисекундное преимущество в трейдинговой торговле. Позволяют опередить тех, кто их не использует, и тем самым заработать миллионы.