Роза и кинжал

Он незримо присутствовал везде. Даже если этого никто, кроме Шахразады, и не видел.

А она бросила столицу горящей, в руинах, и даже не обернулась. Бросила возлюбленного разбираться с непосильной задачей в полном одиночестве.

Считает ли он этот поступок предательством? Осуждает ли его?

Или, как обычно, ставит интересы Шахразады превыше своих?

Она промокла до нитки. Под сладко пахнущим летним дождем волосы превратились в капающую на концах паклю. Влажный камис лип к телу, а темно-голубой кушак-тикка тянулся по черному полу возле ног.

Сколько времени Шахразада уже провела на балконе, боясь войти?

«Достаточно», – решила она.

Затем расправила плечи, вздохнула и потянулась к резным решеткам.

И тут они разъехались сами.

Шахразада застыла без движения, не смея поднять глаза. Не смея посмотреть на Халида. Она чувствовала его присутствие всем телом.

Как всегда. Как цветок чувствует появление солнца.

Колени задрожали. Холодные капли стекали по спине.

– Шахразада?

Низкий, ничуть не удивленный голос. Безошибочный.

Когда она подняла голову и встретила взгляд Халида, все остальное растворилось. Даже дождь, казалось, прекратился.

Даже время застыло. В эту секунду существовали только янтарные глаза возлюбленного.

Страх пропал. Все тревоги исчезли. Сожаления испарились.

Колени больше не тряслись. Сердце замерло в груди.

В это мгновение идеального баланса на Шахразаду снизошло понимание. Этот покой, эти колебания, отступившие на задний план без малейших усилий, – все потому, что они с Халидом составляли две половины единого целого. Он не принадлежал ей. А она не принадлежала ему. Дело вообще было не в обладании. А в гармонии, в дополнении друг друга.

Шахразада шагнула к Халиду, высоко держа голову.

Не моргнув и глазом, он произнес:

– Шази.

– Да, – откликнулась она голосом ясным и уверенным, как себя и ощущала.

Халид слегка сощурился, будто прятался за своей подозрительностью. Будто защищал свои истинные чувства. Жест был таким знакомым, что защемило сердце. Шахразаде немедленно захотелось броситься в объятия возлюбленного.

Но она промокла до нитки, а одежда Халида выглядела безупречно, как и всегда. Его черные волосы лежали идеальными волнами. Резкие черты лица наводили на мысли об охотящемся ястребе: настороженные, но отстраненные. Тонкая ткань наряда подчеркивала подтянутую фигуру опытного воина.

В глазах же плескалось расплавленное золото. И неприкрытые эмоции, которые были ясны без слов.

Шахразада перекинула намокшие волосы на одно плечо, разбрызгивая капли по сторонам, и поморщилась:

– Прости! Я…

Халид не дал договорить, прижав ее к груди и запустив пальцы во влажные пряди. Его сердце громко колотилось. Ради этой секунды Шахразада была готова на все.

Она выдохнула только для того, чтобы вдохнуть родной запах: сандалового дерева и солнечного света. Затем провела кончиками пальцев по коже, стараясь запечатлеть в памяти все детали. Руки опытного фехтовальщика. Губы возлюбленного. Сердце правителя.

– Халид.

Разомкнув объятия, он снова отстранился и старательно сохранял дистанцию.

Это раздражало, но Шахразада понимала, с какой целью он так поступал. Не для того, чтобы наказать жену за бегство. А для того, чтобы защитить ее. Она уже достаточно хорошо знала Халида, чтобы видеть это. Следовало объяснить ему причину своего возвращения.

Пожалуй, слова все же были важны.

Хотя бы в данный момент.

Сурово сведя брови к переносице, Халид внимательно слушал рассказ Шахразады о волшебном ковре. Она также сообщила о своих способностях, которые пока еще предстояло научиться контролировать. Однако, не считая всплеска эмоций при встрече, Халид никак не отреагировал на невероятное повествование, лишь дал смену одежды, после чего – приведя жену в ярость, – отвернулся, позволив облачиться в сухое без свидетелей.

Шахразада с большим трудом удержалась от язвительного комментария.

Они ведь состояли в браке, в конце концов.

Увы, поведение Халида было вполне понятным.

На этот раз он оберегал свои чувства.

Поэтому Шахразада предпочла воздержаться от попытки бросить вызов решимости мужа словесно и прибегла к более изощренной тактике: натянула выданную свободную рубаху из тонкого льна… и ничего больше. В любом случае мужские шаровары оказались слишком велики. Кроме того, камис прикрывал вполне достаточно, доходя почти до самых колен.

Приличия соблюдены.

На данный момент.

Шахразада поймала себя на том, что сдерживает совсем неприличную улыбку.

Халид обернулся и удивленно вскинул брови.

Затем вздохнул, устало и покорно.

– Что-то не так? – невинно уточнила Шахразада, хотя вид при этом у нее был далеко не такой невинный, затем села на край стоявшей на возвышении кровати, подогнув под себя ноги.

– «Не так» – пожалуй, не совсем подходящее выражение, – сухо парировал Халид, хотя в его голосе слышались и веселые нотки, потом быстрым шагом преодолел тускло освещенное пространство покоев, двигаясь плавно и текуче, как тень или дым.

Шахразада жадно наблюдала за Халидом, осознавая, что со стороны наверняка выглядит похожей на хищницу, которая выслеживает добычу.