Роза и тис

Когда на море штормило и сила ветра составляла более семи баллов, они никак не могли согреться и сбивались в кучку, стуча зубами от холода. После теплых, отапливаемых лондонских квартир, после обилия людей в столице жизнь в замке казалась им кошмаром. Вскоре они отбыли. Их заменили детьми школьного возраста, для которых жизнь в замке стала просто захватывающим приключением. Они лазили по развалинам, жадно разыскивая якобы существующий подземный ход, и без устали бегали по длинным коридорам. Они охотно позволяли леди Трессильян себя опекать. Они побаивались, но в то же время уважали леди Сент-Лу. Миссис Бигэм Чартерис приучала их не бояться собак и лошадей. Дети также были в прекрасных отношениях со старой кухаркой, которая пекла им шафранные булочки.

Позднее леди Сент-Лу дважды заявляла квартирмейстеру протест. Некоторых детей разместили на отдаленных фермах, хозяева которых, по ее словам, были не из тех, кому можно доверять. Она настаивала на расследовании. Выяснилось, что в одном случае детей плохо кормили. В другом месте кормили удовлетворительно, однако дети были грязными и неухоженными.

Благодаря этому уважение к пожилой леди только возросло. «Уж в замке-то не потерпят никакой несправедливости», – говорили люди.

Леди Сент-Лу не задержалась на турнире надолго. Вкоре она отбыла домой вместе с сестрой и невесткой. Изабелла осталась, дабы помочь Терезе, миссис Карслейк и другим дамам.

Я сам присутствовал на турнире около двадцати минут, после чего Роберт отвез меня к дому. На террасе я остановил его. Вечер был теплый, а луна светила просто ослепительно.

– Я побуду здесь, – сказал я.

– Ладно. Хочешь плед или еще что-нибудь?

– Нет, сейчас достаточно тепло.

Роберт кивнул и направился обратно в Длинный амбар – на него были возложены кое-какие обязанности.

Я курил, наслаждаясь прекрасным вечером, и разглядывал замок, подсвеченный лунным светом. На фоне моря он больше, чем когда-либо, казался театральной декорацией. Со стороны амбара до меня доносились звуки музыки и голоса. В доме позади меня было темно; все окна, кроме одного, были закрыты ставнями…

Казалось, будто от замка к «Полнорт-Хаус» протянулась лунная дорожка.

«И вот, – воображал я, – на лунной дорожке появляется фигура в сверкающих доспехах – это возвращается домой юный лорд Сент-Лу…» Какая жалость, что современная походная форма не так живописна, как кольчуга.

Голоса и шум, доносившиеся со стороны амбара, вступали в противоречие с шумами летней ночи, шорохами и скрипами, стуком коготков мелких зверюшек, шелестом листвы, отдаленным уханьем совы…

Внезапно я ощутил неясное томление. Я сказал Терезе правду – я снова начинал жить. Прошлое превратилось в отдаленную яркую точку, стало сном. За моей спиной пролегла пропасть, заполненная мраком, болью и забвением, от которого я только теперь заново пробуждался к жизни. К прежней жизни я вернуться не мог – пропасть была слишком глубока. Мне предстояло начать совершенно новую жизнь. Какой она будет? Чем я ее наполню? Кто такой этот новый Хью Норрис? Такие вопросы занимали меня в тот вечер.

От входа в Длинный амбар отделилась какая-то высокая фигура в белом. Немного постояв на месте, она двинулась по направлению ко мне. В тот же миг я узнал Изабеллу. Подойдя, она уселась на скамью. Теперь гармония ночи стала полной.

Довольно долго мы сидели молча. Я был очень счастлив и боялся все испортить, нарушив молчание. Даже думать ни о чем не хотелось.

Чары разрушились, только когда со стороны моря подул легкий ветерок и Изабелла подняла руку, чтобы поправить растрепавшиеся волосы. Я повернулся к ней. Она, как до того я, любовалась лунной дорожкой, пролегшей от замка к нашему дому.

– Наверное, сегодня приедет Руперт, – сказал я.

– Наверное… – ответила она, слегка запнувшись, – наверное…

– А я как раз представлял себе его прибытие – в кольчуге и верхом на коне. Но на самом деле, скорее всего, на нем будут полевая военная форма и берет.

– Скорее бы он приехал, – сказала Изабелла. – Скорее бы!

Она говорила нетерпеливо, почти страдальчески. Я не знал, что у нее на уме, но ее слова странно встревожили меня.

– Не стоит слишком настраиваться на его приезд, – предупредил я. – Как правило, все оказывается совсем не так, как представлялось.

– А по-моему, иногда все бывает именно так.

– Ждешь чего-то, – продолжал я, – и оно не сбывается…

Изабелла повторила:

– Скорее, ох скорее бы приехал Руперт!

Теперь в ее голосе явственно слышалось нетерпение.

Я непременно расспросил бы ее поподробнее, но в тот момент из Длинного амбара вышел Джон Габриэль и присоединился к нам. Обращаясь ко мне, он сказал:

– Миссис Норрис поручила узнать, не нужно ли вам что-нибудь. Например, не хотите ли выпить?

– Нет, благодарю.

– Точно?

– Абсолютно точно.

На Изабеллу он, казалось, не обращал никакого внимания.

– Сами налейте себе рюмочку, – предложил я ему.

– Нет, спасибо. Одной я не ограничусь. – Помолчав, он сказал: – Чудесная ночь. «В такую ночь Лоренцо молодой…» и так далее, и тому подобное…

Мы молчали. От Длинного амбара до нас слабо доносились звуки музыки. Габриэль повернулся к Изабелле: