Роза токсичная

Девушка стояла посреди читальни открыв рот, и неизвестно, сколько бы это продлилось, если бы дверь вдруг не распахнулась и в комнату не ворвался господин Старозельцев на пару с лекарем – мужчиной лет сорока, одетым в форменный камзол с изображением желтой пузатой склянки на рукаве – знака целителей.

– Зачем же вы встали?! – воскликнул господин Старозельцев, чуть не сбив с ног лекаря и даже этого не заметив.

Тот смерил Романа убийственным взглядом, который не очень-то приятно видеть у представителя столь милосердной профессии. Но Розалин его понимала, ей и самой от этой чрезмерной заботы одни неприятности.

– Я в полном порядке, о чем не раз сказала вам до того, как вы отправились за помощью, – напомнила Розалин, чтобы лекарь не думал, будто это она притворялась умирающей в попытке обратить на себя внимание господина Старозельцева, что наверняка случалось не единожды.

Лекарь снова взглянул на Романа убийственно, но взгляд снова не подействовал.

– Присядьте, вас осмотрят. Лучше лишний раз зря вызвать медика, чем рисковать здоровьем. Ну же!

Розалин не удержалась, посмотрела на диван, под которым прятался господин Браббер. Ситуация была одновременно смешная и нелепая, но ее нужно было как-то решать. Розалин выбрала самый простой способ – прошла и села. Если позволить лекарю себя осмотреть, все быстро закончится и они разойдутся. И господин Браббер тоже сможет отправиться к себе в комнаты и отдохнуть.

Так и вышло. Лекарь быстро осмотрел Розалин, потрогал руки и лоб, приложил к ее груди (конечно же поверх блузки) артефакт – и сообщил, что она совершенно здорова. И собрался уходить. Розалин, пытаясь быстрее освободить пути отхода для господина Браббера, попросила господина Старозельцева ее проводить, но тот как-то занервничал и перепоручил девушку лекарю. А сам остался.

Больше Розалин сделать ничего не могла, поэтому просто ушла. Но поведение господина Старозельцева определенно было странным. Он словно не случайно проходил по коридору, когда встретил Розалин. И остался в читальне, почти невежливо отказавшись проводить девушку, не случайно. И вел себя крайне нервно, что на него совсем не похоже.

Возможно, он что-то искал?

Господина Браббера?

Конечно, информации было слишком мало, но Розалин думала, что не ошибается. Случайности бывают, но реже, чем закономерности. Эти двое как-то связаны, и хорошо бы узнать, как именно.

Лекарь был молчалив, но очень добр, и проводил Розалин до кабинета госпожи Лисецкой, которая – о чудо! – оказалась на месте и наконец-то заключила с Розалин официальный контракт. Одну копию контракта, на красивой гербовой бумаге, оставила себе, вторую, попроще, отдала Розалин.

– Все, милая моя, теперь вы никуда от нас не денетесь! – радостно сообщила госпожа Лисецкая. И так сверкнула своими острыми зубами, что Розалин даже вздрогнула. Звучало прямо как предупреждение.

Все же она поблагодарила и отправилась на работу. Где сразу же получила выговор за опоздание. Розалин выслушала начальника, согласно кивая, мол, да, виновата, каюсь, и прошла в кабинет. Бумажные завалы она давно разобрала, но появилась текучка, которой приходилось заниматься ежедневно. В основном претензии и жалобы из-за не доставленных вовремя финелек. Розалин взялась за стандартные письма с извинениями и убеждениями, что все уже отправлено. Писала, почти не глядя, а сама думала.

Думала, думала…

И вот что решила. Она не станет ломать голову, а пойдет самым простым и знакомым путем. Скажет Туе, что влюблена в господина Браббера. Конечно, придется сильно постараться, чтобы заставить себя произнести эти крамольные слова, но Розалин справится. И как только она это сделает, у нее появится куча помощниц. Туя станет пересказывать все сплетни, касающиеся объекта воздыхания Розалин, потому что так положено поступать подругам. Остальные девушки будут или сочувствовать, или злорадствовать, но тоже, так или иначе, будут передавать новости. С единственным минусом – слишком пристальное вниманием с их стороны к ее делам – Розалин придется смириться. Стать еще осторожней, хотя дальше, кажется, уже некуда. Она ни секунды не может расслабиться, даже во сне. О, во сне-то расслабиться совсем не получается! К счастью, проводив Розалин до выхода, лекарь презентовал ей пузырек с каплями «от нервического состояния». Наверное, на всякий случай. Сказал, можно принимать перед сном, чтобы ни о чем не волноваться.

То, что нужно.

И вот, не откладывая в долгий ящик, Розалин отправилась на обед в компании Туи и по дороге призналась ей, что, кажется, влюбилась. В кого? В господина Браббера. В кого, в кого?! В господина Браббера конечно же!

Туя долго не могла ничего ответить. Розалин даже разволновалась – может, она что-то не так поняла и открыто признаваться в своих симпатиях тут не принято даже подругам?

А может быть, дело в другом?

– Туя, ты тоже к нему неравнодушна? Если так, я отступлюсь. Я просто не знала, поверь, я бы никогда…