Рождение Мары

– Слабо верится, – Брин закусила губу и задумчиво посмотрела в окно. – До Стокгольма ей пришлось бы добираться несколько часов, эмбрион мог погибнуть… Или у нее был специальный контейнер с жидким азотом, но он стоит очень дорого, и я не уверена, что можно запросто его достать. Да нет, ерунда какая-то. Была осень, много учеников, вот так зайти и выйти… И потом: она собирала фольклор. Намлан погиб. Где ей взять денег на оплату шведской клиники? Тем более врачи не взяли бы образец неизвестного происхождения. И Эдлунд бы психанул, если бы обнаружил пропажу. Нет-нет, тут что-то другое. Ей кто-то помогал. На острове. Кто-то с доступом в лабораторию. Достаточно сведущий в этих делах, раз подсадка эмбриона прошла гладко, и ты появилась на свет. И знаете, что меня еще смущает?

– Что? – выдохнула Мара.

– Его книга. Во втором издании ни слова на эту тему. Я искала в Интернете – ничего. После той статьи он словно закрыл для себя этот вопрос. Но почему? Я имею в виду, он же увлеченный человек. Если бы он помогал Лене сам, то гордился бы удачным экспериментом. Что-то пошло не так, и он разочаровался?

– Тут как раз все просто, – махнула рукой Мара. – Смерть Иниры. Улла сказала, он был в страшной депрессии. Наверное, забросил все. Может, они вместе вели это исследование, а после ее самоубийства он не смог продолжать. Тема ведь так себе. Ну согласитесь. Эксперименты над зародышами… Франкенштейн какой-то.

– А может, Инира и помогла твоей маме? – предположил Нанду.

– Не тупи, – Мара фыркнула. – Она же умерла в девяносто девятом.

– Надо будет подойти к миссис Крианян, – решила исландка. – Вдруг она помнит, у кого был доступ в лабораторию в те годы.

– Точно! – с азартом кивнул Нанду. – Заодно посмотрим, что у нее есть про драконов.

– Ты что, правда веришь в эту чушь? – У Брин было такое выражение лица, будто кто-то царапал ногтем по стеклу. – Это же антинаучно!

– Вукович номер два, – обиделся Нанду. – Просто ты не видела старуху Томбоин. И дракон у нее на ковре. Она жуткая. И крышу у нее сто лет назад сдуло. Прямо как у тех перевертышей-драконов.

– Еще скажи, что это был полтергейст, – съязвила Брин. – Всему есть логическое объяснение. Мини-огнемет, например, еще какой-то прибор…

– Мини-огнемет! Конечно, кто-то специально станет мастерить мини-огнемет, чтобы убить человека, когда есть миллион других способов: яд, газ, пистолет, веревка, – Нанду загибал пальцы.

– Стоп, – прервала их спор Мара. – С этим тоже разберемся. Но я хочу сначала поговорить с самим Эдлундом. Мы ведь обещали ему – никаких тайн.

– И что, если он откажется отвечать на наши вопросы, ты просто послушно обо всем забудешь? – ехидно спросила Брин.

– Не откажется. А если даже и так, мы будем знать, что попытались.

– Вот именно, – согласился Нанду. – Сначала попробуем легально, потом – сами. Не забывайте, у нас еще есть электронная почта Лены.

Мара прикрыла глаза, мысленно уговаривая пульсирующую лодыжку хоть ненадолго утихнуть. Какой-то дурной сон… Она что, мутант из пробирки? Эксперименты над детьми, пусть и всего из нескольких клеток? А ведь еще пару дней назад она как дура верила в большую любовь… В голове разливался звон сотни чугунных колоколов. Сейчас бы растянуться на кровати и приложить к ноге лед… Хоть на секунду перестать думать… Ида и Рашми уехали на каникулы, и можно будет полежать внизу, не мучиться, залезая на верхний ярус. Еще бы кто-нибудь принес ей ужин прямо в спальню… Но в сознание настойчиво пробивался голос Вукович:

– Тебе придется пожить в моей комнате, пока мы не найдем похитителя.

– Отлично, – буркнула Мара.

За-ме-ча-тель-но. Отбой – в девять, никакого печенья в кровати, еще и доклад заставит делать…

И точно: хорватка разогнала всех по домикам сразу после ужина и чуть не довела до слез Брин, которая изо всех сил рвалась к Эдлунду. Мара смирилась, что в Швеции не принято отмечать Новый год по-настоящему. Ни елки в холле, ни гирлянд, ни снежинок на окнах, как будто завтра – самый обычный день. И оливье от синьоры Коломбо вряд ли дождешься. Но неужели нельзя было дать ей хотя бы в честь праздника побыть с друзьями?

Мара улеглась на раскладушку в комнате Вукович, мрачно отвернулась к стене, предчувствуя завтрашнюю встречу с профессором. Наверняка, как только он поймет, что она – из пробирки, да к тому же еще из его жутковатой коллекции эмбрионов, примется изучать ее под микроскопом и демонстрировать миру как трофей. Еще бы, ему удалось нарушить мировой порядок: заставить зимнего перевертыша появиться на свет летом. И всем будет наплевать, что чувствует она, Мара. И Смеартон с деланым сочувствием разведет руками, мол, разве можно требовать успехов у жертвы научного эксперимента?

Эдлунд ждал их утром в своем кабинете. Вукович и всю четверку, включая Джо, – конечно, накануне вечером друзья успели его просветить, пока Мара маялась под надзором опекунши.