Рождение нации

У князя Кову Мокшана была уже вторая жена. От первой детей у него не случилось, да и болела она часто. А как умерла, решил мещерский князь больше не брать в жены мещерячку, а поискать себе подходящую жену среди других родственных народов, чтобы и язык понимала и также с измальства была приучена поклоняться силам природы: лесу, небу, воде, траве… Дочерей равных ему по статусу мещерских князей, чьи селища, охотничьи и бортнические угодья распологались по берегам Оки, откуда происходила его первая жена, он знал всех и они ему решительно не нравились. Те племена жили под страхом, вселенным постоянными набегами вятичей, самого жестокого изо всех славянских племен. Потому большую часть теплого времени года, на которое и приходились набеги вятичей, они прятались по лесам и болотам, а в это время их селища грабились и сжигались. От такой жизни поочные мещеряки сделались очень бедными, и постепенно вырождались, выраждалось не только простонародье, но и знать. Те племенные мещерские княжны, как правило, были настолько некрасивы, худы и болезненны, что Кову, наученный примером с первой женой, уже не надеялся от кого-то из них иметь здоровое потомство. Потому и поехал Кову за невестой к своим соседям в сторону восхода солнца, в Мурому, затем в сторону студеного ветра в Мерю.

Тамошним князьям он и подарки привозил и хмельную медовуху с ними пил, а они предлагали ему своих дочерей, сестер, племянниц… Но ни рыжеволосые мерянки, ни голубоглазые муромчанки как-то не глянулись Кову. Не старый он еще был и потому долго собирался править своим племенем, и ему нужна была не просто жена, но и помошница в делах княжьих. Кто-то во время тех путешествий и присоветовал Кову съездить в земли эрзи. Де, там много беловолосых и стройных, что любая простолюдинка как княгиня смотрится. Поехал Кову в Эрзю. Действительно очень белый народ оказались эрзяне и телом и волосом и стройный, высокий. Да вот та стройность особенно женская Кову совсем не понравилась. Уж больно худыми оказались эрзянские девушки, даже княжны и княгини, буд-то досыта не едят, как те же поочные мещерячки. Но с теми-то все ясно, им и в самом деле иной раз есть нечего, да и по лесам от вятичей бегают, хоронятся, а эти-то, он сам видел, едят очень даже хорошо, но тела от этого почему-то у них не пребывает – такой народ. Тяжело будет такой девушке выдержать суровую мещерскую жизнь, даже в ранге княгини… Не на шутку рассердились эрзянские племенные князья, когда Кову отверг всех эрзянских княжон, что ему сватали. Один из них в сердцах воскликнул:

– Если тебе мещеряк-лесовик, тонкие белые эрзянки не по нраву, то тебе только среди черных мокшанок надо жену искать! Там они все такие как тебе надобно, поперек себя шире, не женщины а медведицы!

Что оставалось делать Кову? Последним из известных ему родственных народов как раз и оставались мокшане, и он направился к ним, уже не надеясь, что сыщет невесту по нраву. Мокшане хоть и жили с эрзянами рядышком, но внешне от них сильно отличались. Эрзянский князь в обиде назвал мокшанок черными. Это оказалось не совсем так. Если эрзяне едва ли не поголовно были светловолосыми, то среди мокшан черноволосых и светловолосых насчитывалось примерно поровну, а большинство имели волосы некого среднего цвета, от темно русого до светло русого. Но вот росту мокшане оказались пониже, а в кости и теле действительно пошире, особенно женщины. И когда мокшанские князья стали показывать мещерскому князю своих невест на выданье, тот сразу заприметил шестнадцатилетнюю дочь одного из мелкоплеменных мокшанских князей, по-эрзянски светловолосую и по-мокшански упитанную. Больше Кову не колебался, не раздумывал. Конечно, не только волосы и тело «сразили» его, было еще что-то и в ее глазах такое… В общем, не мешкая Кову начал переговоры о дарах и выкупе за невесту…

Увы, не дали мещерские боги Кову много детей и от мокшанской жены. Родив через год после того как он ее привез в свое селище крепкую здоровую девочку, нареченной Воймегой… после того еще четыре раза рожала Мокшана, раз от разу становясь все дородней, но вот младенцы либо рождались мертвыми, либо не доживали до года. А Кову… он, конечно, мечтал о сыне, наследнике…