Рождение нации

– Она свое гнет, если у этого хача не только «мерс», но и фирма здесь есть, да еще загородный дом в три этажа, то вся родня и наша и отца вашего от зависти на ге изойдет. Вижу тут ее не пронять, с другой стороны «захожу». Мама, говорю, а если он вовсе не богат, а просто хочет московскую прописку таким образом поиметь? Пропишется у нас в квартире, а потом свою родню привезет. Гляжу, задумалась мама. Призналась, что и сама этого боится. И что ты, думаешь, предлагает?… Лизке говорит, надо чтобы он со мной встретился. Если согласится, то значит действительно имеет серьезные намерения. А при встрече она надеется выяснить, богатый он или нет,– Вика раздраженно отмахнулась и полезла в сумочку за носовым платком, видимо все же она успела немного простудиться.

– Понятно, и с Людмилой Петровной все ясно. Ну а Лиза то что, неужто влюбилась в этого азера?– переключился с матери на сестру Михаил.

– Ааа,– Вика раздраженно с силой высморкалась.– Ты Лизку нашу видел?

– Видел несколько раз. Она так же как и ты к Людмиле Петровне за чем-то приходила.

– Ну, и как тебе она?– в вопросе против воли прорывалось и нечто напоминающее ревность.

Михаил вспомнил, что при виде сестры Вики удивился ее не по годам развитым женским формам. Лиза являлась натуральным воплощением красноречивой характеристики: девка кровь с молоком. К тому же она любила носить обтягивающие одежды и все ее «естество» буквально «лезло наружу». Видимо, именно этот фактор в немалой степени привлекал азера, не говоря уж о московской прописке. Поняв по выражению лица Михаила, что тот вспомнил какая внешность у ее сестры, Вика не дожидаясь его характеристики, продолжила:

– Сам видел, телесно она, что называется «девочка созрела», а вот в голове ветер-сквозняк гуляет. После каждого свидания с хачем этим она такая приходит… Понятно, что там он ее зажимает, лапает, и она его просто физически хочет,– Вика так посмотрела на Михаила, что тот ощутил даже какую-то неловкость и смущенно отвел глаза. Вика же продолжала, как ни в чем не бывало,– Оттого, как я не пыталась ее уговорить, она меня словно не слышит и на следующее свидание чуть не бегом бежит. Ох, как я боюсь, как бы беды не вышло, как наша бабушка любила в таких случаях говорить. Если она этого хача к нам приведет, каким бы он не был, я не смогу с ним в одной квартире жить, и вообще…

Вика замолчала. Михаил не знал, как тут реагировать и что советовать. Он в очередной раз стал успокаивать девушку:

– Викуль, не стоит раньше времени горячку пороть, может оно как-нибудь само-собой образуется. Если он обычный прохиндей, желающий только переспать с сочной девчонкой, то на встречу с Людмилой Петровной никак не согласится, и она так или иначе запретит Лизе с ним встречатся.

– Я тоже на это надеюсь, Лизка мать не посмеет ослушаться…

После почти часового разговора Михаил провожал девушку до машины. Вика и в конце разговора, и уже по пути к машине несколько раз что-то еще порывалась сказать Михаилу, и всякий раз как будто что-то ее сдерживало. И лишь оказавшись возле своего «Опеля» она, наконец, решилась:

– Миш, сядь пожалуйста в машину, я тебе еще что-то сказать должна.

В салоне «Опеля», они как бы укрылись ото всех за тонированными стеклами.

– Миш, я знаешь что?…– девушка вдруг стала краснеть и в несколко секунд ее лицо приобрело почти кумачевый цвет. Ей стало жарко, и она нервно расстегнула верхние пуговицы своего пальто,– Я боюсь, что Лизка под этого черного и без материнского согласия ляжет,– она это произнесла не громко, но четко.

– Ну, что ж теперь. Если ей приспичит, то ни ты, ни мать помешать не сможете,– так же тихо отвечал Михаил.

– Да я вообще-то уже все варианты продумала и согласна с тобой. Потому ни мешать ей, ни решать за нее не собираюсь, это ее жизнь, пусть своей головой думает… Я про нас …– Вика опять явно что-то недоговаривала.

– Что про нас?– не понимал Михаил.

– Ну, ты что, маленький, что ли?… Тебе двадцать четыре года, мне двадцать два… Если Лизка под хача ляжет, то я старшая сестра рядом с ней старой девой считаться буду,– Вика по прежнему говорила четко, но чувствовалось, что эти рассуждения даются ей с трудом.

– Погоди Вик… Ну, как тут можно сравнивать? Сестра твоя под первого встречного получается…– Михаил тоже в свою очередь засмущался и старался не смотреть девушке в глаза.

– С ними все ясно… Я же хотела узнать, что ты думаешь про нас?– совсем тихо настаивала на своем Вика.

– Я? – Михаил совсем растерялся и замолчал, не зная, что и говорить.

– Знаешь, после чего я к тебе приехала?… После того как Лизка мне сегодня прямо в лицо заявление сделала, почему я ее от хача отговариваю. Говорит, ты мне завидуешь, потому что у меня настоящий мужик появился и я стану женщиной раньше чем ты со своим студентом,– Вика чтобы скрыть смущение после этих слов опустила голову на руки которые лежали на руле, и спрятав, таким образом, лицо, будто спряталась вся.

На этот раз Михаил не стал изображать целомудренное непонимание. Он наклонился к девушке и, обняв за плечи, потянулся к ней, зашептал на ушко: