Рождение неолиберальной политики

Основанная в 1951 г. Группа Бау была своего рода аналитическим центром внутри Консервативной партии; предусматривалось, что он будет «надфракционным», т.е. открытым для Консерваторов всех направлений. Хотя состав группы был довольно широким и разнообразным, её председателями в 1950–1970-е годы были многие из тех, кто в 1980-е займёт ключевые посты в правительствах Маргарет Тэтчер. В их числе будущие члены кабинета министров Дэвид Хоуэлл, Леон Бриттен, Майкл Ховард, Джон Макгрегор, Норман Ламонт и Питер Лилли. В 1950-е годы светилом группы был Джеффри Хоу; при Тэтчер, в 1979–1990 гг., он занимал посты министра финансов, министра иностранных дел и заместителя премьер-министра и подал в отставку, поскольку не был согласен со все более авторитарным стилем руководства Тэтчер. Согласно Хоу, организаторы Группы Бау руководствовались примерно такими же мотивами, что и Хайек при создании Общества Мон-Пелерен, и, в частности, намеревались противостоять влиянию Фабианского общества на политику Лейбористской партии[387]. Группа выделила пять приоритетов: положение в стране, свободная рыночная экономика, традиция «Одной нации», мультирасовое Содружество и реалистическая оценка положения Англии в мире[388]. По мнению Хоу, у Группы Бау было немало точек соприкосновения с «Одной нацией», Пауэллом и Маклеодом.

Группа Бау установила контакты с похожими группами в Америке. Общество Райпон при Республиканской партии было создано Эмилем Френкелем в 1961 г. как сознательное подражание Группе Бау[389]. Правда, Общество Райпон плыло против набиравшего силу в консервативной среде США радикального течения, поскольку громко выступало в поддержку движения за гражданские права. Группа Бау тоже занимала либеральную позицию по расовым вопросам. Первая её брошюра «Цветные в Англии» (1951) была попыткой предложить решение проблем, связанных с иммиграцией в Англию из бывших имперских колоний. Трансатлантические контакты поддерживались и с помощью ежеквартального журнала группы, «Crossbow»[390]. Связи между этими двумя группами позволяют лучше понять разницу двух политических культур. Умеренная консервативная политика, сочетавшая социальный «либерализм» со свободным рынком, все труднее находила себе место в Республиканской партии США. А в Англии социальный «либерализм» и социальное государство шли рука об руку в политических программах Макмиллана и Батлера, почти не оставляя места для мер социально-экономической политики на основе свободного рынка. В Англии молодые Консервативные интеллектуалы, требовавшие обсуждения более радикальных мер внедрения свободного рынка, сталкивались с такими же трудностями, как и американские республиканцы, поскольку там в 1950–1960-е годы подобная позиция оставалась вне господствовавших партийных настроений. Но появление молодых лидеров «Одного общества» и Группы Бау показало, что в 1950–1960-е годы у неолиберальных идей появились шансы закрепиться в Консервативной партии, — по крайней мере в рамках экономической политики. Дело было только в том, что в целом эти возможности не привели к смене ориентиров в сфере социально-экономической политики у партийного руководства.

Хотя волны иммиграции из бывших колоний порой накаляли обстановку, для политической ситуации в Англии не было характерно такое перманентное и сопровождавшееся насилием расовое противостояние, какое существовало в США. В Англии не происходило ничего подобного бойкоту автобусов в Монтгомери или событиям в Литл-Роке[391], но случались серьёзные беспорядки, порождённые концом империи и её превращением в Содружество, чему сопутствовала иммиграция. Конфликты по вопросам жилья, социального обеспечения и пособий обострялись по мере того, как ресурсы перераспределялись в пользу новых жителей. Иммиграция действительно провоцировала насилие на расовой почве и порождала возмущение, а также протесты против бессовестного поведения «домовладельцев-рахманистов», которые просто обирали бедных квартирантов в таких районах, как Ноттинг-Хилл (где обычно селились приезжие)[392]. Типичной проблемой стала перенаселённость, которую в послевоенной Англии связывали с иммиграцией[393]. Время от времени напряжённость выливалась в погромы, которые обычно учинялись бандами белой молодёжи; в качестве примеров можно упомянуть нападения на выходцев из Вест-Индии в Ноттинг-Хилле и Ноттингеме в конце лета 1958 г. Вспышки насилия шокировали тех, кто полагал, что в Англии не может быть ничего подобного расправам на расовой почве, происходившим на американском Дальнем Юге, или южноафриканскому апартеиду. По мнению историка Питера Хеннесси, «положение необратимо изменилось. <…> Общий акцент английской внутренней политики сместился, и очень скоро то же самое произошло в иммиграционной политике и иммиграционном законодательстве»[394].