Рожденные ползать

Выскочив из подъезда на улицу, Славка остановился, внезапно осознав, что не знает, что теперь делать. Он медленно двинулся вдоль дороги. «Где же выход? Где же выход?», — билась в голове одна мысль. — «Господи, если ты есть, помоги мне! Может быть, я — плохой человек. Может быть, я не заслуживаю счастья. Накажи меня, как угодно, но, пожалуйста, не отнимай у меня последнего! Подскажи, что мне делать».

Неожиданно рядом с ним остановился мотоцикл с коляской. На мотоцикле восседал Рекун в летной куртке без знаков различия.

— Шувалов, может подвести? — предложил начальник первого отдела.

Славка очнулся и отрицательно помотал головой:

— Спасибо, товарищ майор. Не думаю, что нам в одну сторону.

— Как знать, как знать. Все равно я собирался с тобой повидаться, а тут по дороге бы и поговорили о делах наших старых.

— Я уже вам все давно рассказал по тому делу. Больше мне добавить нечего.

— Мне кажется, появились новые обстоятельства. Ох, старлей, ты, что же выходит Яковлева, из-за бабы его приговорил?

У Шувалова, в очередной раз за день, все поплыло перед глазами от бешенства. Хорошо понимая, с кем имеет дело, Славка изо всех сил прикусил губу. Резкая боль вернула ему самообладание. Почувствовав во рту соленый привкус, он ответил на обвинение, тщательно подбирая слова:

— Извините, товарищ майор, но ваша информация не соответствует действительности.

— А вот мои оперативные источники уверяют, что это так.

— Пожалуйста, передайте вашим источникам, чтобы не вводили в заблуждение органы госбезопасности. До смерти Яковлева, я не был знаком с его женой. Если хоть один человек в полку видел меня разговаривающим с ней до того дня, когда произошла катастрофа, можете меня расстрелять без суда и следствия.

Начальник первого отдела на секунду смутился, но тут же взял себя в руки:

— Узнаем, проверим. Не волнуйся, у нас без суда и следствия никого не расстреливают. Здесь тебе не Америка. Но в любом случае, общаться нам с тобой Шувалов еще ни один раз придется, пока ты служишь в нашем гарнизоне. Ну, бывай. Пока…

Рекун включил первую скорость, резко газанул и лихо, развернувшись на месте, исчез за поворотом.

«Бога — нет!», — обреченно подумал Славка. — «Права Наташа, все против нас. Бесполезно идти против судьбы. Лететь ей к родителям в Питер, а мне продолжать прогибаться под замполита и особиста. По крайней мере, до тех пор, пока я служу в этом гарнизоне…. В этом гарнизоне…. В этом гарнизоне!».

Решение, неожиданно пришедшее ему в голову, было таким простым, что он даже остановился на месте. Затем радостно присвистнул и бегом устремился в сторону гостиницы.

Капитан Колесников — начальник ТЭЧ с удивлением увидел на пороге своей квартиры бывшего зама, с которым они не общались со времени столь памятной для них обоих аварии.

— Можно войти? — прервал молчание нежданный гость.

— А что у тебя ко мне? — после некоторой паузы, поинтересовался хозяин.

— Дело.

— Ну, хорошо, проходи.

— Кто там пришел, Степа? — раздался из комнаты женский голос.

— Это ко мне, Даша. Смотри телевизор, — ответил Колесников, потом обратился к Славке. — Пошли лучше на кухню.

Они прошли на кухню и сели друг напротив друга. На капитане был тренировочный костюм и тапочки на босу ногу.

— Слушаю, — капитан взял сигарету из пачки, лежащей на столе и открыл форточку.

— Еще помнишь тот случай? — начал Шувалов.

— Если ты пришел старое ворошить, так это зря.

— Нет, я не за этим. Помнишь, тогда мы были друзьями?

— Мне очень жаль, что так получилось, но я ничем не могу тебе помочь, — Колесников нервно мял в руках незажженную сигарету. Было видно, что этот разговор ему крайне неприятен, и он торопится, поскорее закончить его.

Славка почувствовал, что очень скоро его аудиенция подойдет к концу, и решил брать быка за рога.

— Можешь! — твердо сказал он.

Хозяин вопросительно вскинул глаза на гостя.

— Послушай, я хоть один раз о чем-нибудь тебя просил для себя лично?

— Вроде, нет, — неуверенно протянул капитан.

Славка достал потрепанный старый портфельчик, который стоял у него в ногах, открыл его и достал оттуда две бутылки коньяка. Это был неприкосновенный запас, который Абрек хранил на самый крайний случай. Теперь такой случай, кажется, настал.

— Ух, ты! — восхитился Колесников, когда разглядел этикетки. — Армянский, ереванского разлива! Где достал?

Его удивление объяснялось легко — такой коньяк был большим дефицитом в СССР. В ответ Славка лишь отмахнулся, показывая, что это сейчас совсем не важно.

— Семеныч! Степа! — как когда-то давно, назвал по имени своего бывшего начальника Шувалов. — Помоги! Обложили, как волка. Если бы не крайняя нужда, не стал бы беспокоить. Последняя надежда на тебя.

— А в чем дело то? Расскажи.

— Так может, я, того… Разолью? Чтоб мне легче было рассказывать, а тебе слушать.

В первом часу ночи друзья стояли на лестничной площадке перед дверью в квартиру, пьяно обнимаясь.

— Вот же уроды! — хлопал капитан Славку по спине. — Уже и в постель чужую свой нос норовят засунуть. Ну, ничего, еще посмотрим, чей козырь сильнее. Раз вы — так… То тогда и мы тоже — так!