Рожденные ползать

— Спасибо тебе, Степан! Я — твой должник. До конца жизни водкой поить буду.

— Погоди, не благодари. Я еще ничего не сделал, я только собираюсь. Может, еще не получится.

— Что ты, при твоих то связях. Обязательно получится! Да все хочу тебя спросить: а что ты сам то до сих пор в этой дыре?

— О, у меня вариант сложнее. Я ведь не просто перевестись хочу, а с повышением. Как говориться, место под солнцем я себе уже нашел. Теперь жду, когда оно освободится. А тебя, наверное, и равноценная должность устроит?

— Равноценная…, — горько усмехнулся Шувалов. — Да я на простого техника согласен. На все, что хочешь!

— Знаешь, Славка, — сказал Колесников неожиданно трезвым голосом. — Ты все-таки прости меня, растерялся я тогда. Да, и что уж врать — испугался. Одним словом — подставил тебя. Ты только не думай, что раз человек генеральский внук, то обязательно — паскуда.

— Все, кончай. Проехали уже. Ты трем хорошим людям жизнь спасаешь. Побольше бы таких паскуд!

Через месяц старший лейтенант Шувалов вместо Украины поехал к новому месту назначения — в группу советских войск в Германии, на равноценную должность. Вместе с ним ехала молодая жена и ребенок.

* * *

— Вика, открой! — Гулянюк колотил ладонью в дверь комнаты.

— Пошел к черту! Нам не о чем больше разговаривать! — донеслось в ответ.

— Вика, я хочу тебя видеть! — офицер продолжал стучать.

— Отстань, я не одна, — прозвучало из-за двери.

— Не ври. Я видел, как ты заходила. Я сейчас сломаю дверь!

— Давай, попробуй. Будешь иметь дело с хозяйкой, а через нее и с Рекуном.

Имя особиста подействовало на Адама отрезвляюще. Недовольно бурча, он поплелся назад к себе в комнату, где выпил еще несколько бутылок пива, после чего выбрался на свежий воздух.

На улице стояла непроглядная темень. Гулянюк обошел гостиницу вокруг, выискивая взглядом Викино окно. Окно располагалось на последнем третьем этаже. Оно было открыто, и ночной ветер свободно играл белыми тюлевыми занавесками. Адам осмотрелся. Рядом ни высокого дерева, ни водосточной трубы. Абсолютно ничего, что могло бы помочь добраться до цели. Гулянюк выматерился с досады, но тут же хлопнул себя ладонью по лбу.

Он вернулся в вестибюль, где стоял единственный в гостинице телефон. Никаких цифр для набора номера на телефоне не было. Адам снял трубку и прорычал в нее:

— Станция, мне одиннадцатого.

Под цифрой «одиннадцать» на коммутаторе значился батальон обеспечения. Наконец, сквозь треск и хрипы в трубке раздался голос, как будто бы откуда-то с Дальнего Востока:

— Одиннадцатый на связи.

— Это старший лейтенант Гулянюк, — представился Адам. — Дежурного по батальону мне. Валентиныч, ты что ли? А чего тогда прикидываешься? Слушай, у меня к тебе пол-литровое дело. Да, пустяки для тебя. Можешь мне к гостинице пожарку подогнать? Прямо сейчас. Зачем? Да вот двери в комнату заклинило, а с администраторшей я в контрах. Хочу через окно влезть, чтобы все было по-тихому. Литр? Ты что Валентиныч, совсем сбрендил? Тут же на пять минут делов. А когда тебе в прошлом месяце понадобилась бомба для рыбалки? Вспомнил? Ну, то-то. Жду.

Когда пожарная машина, наконец, подъехала, Адам предупредил водителя, чтобы все было сделано тихо, и даже для верности показал ему свой увесистый кулак. Солдат понял все сразу и, аккуратно лавируя в темноте между соснами, подогнал автомобиль к обратной стороне гостиницы. Гулянюк показал, к какому окну выдвигать лестницу, поплевал на ладони и полез наверх.

Вика проснулась от какого-то непонятного шума. Шум шел со стороны окна — что-то громко ударило о металлический подоконник. Девушка открыла глаза и замерла от ужаса. В комнату через оконный проем влезал какой-то огромный зверь. Он ловко спрыгнул на пол и замер, видимо оглядываясь в темноте.

— Помогите! — заверещала Вика.

Это было ее ошибкой. Больше она не успела произнести ни слова. Животное мгновенно кинулось на звук и крепко зажало ей рот.

От пришельца пахло пивом и оружейной смазкой. Девушка сразу успокоилась. Это были звери хитрые, но не опасные для жизни. В худшем случае поматросят, а потом все равно отпустят на все четыре стороны. Они только выглядели угрожающе, но на самом деле сами всего боялись. Поняв это, Вика уже безо всякого страха укусила державшую ее руку.

— Ты что, с ума сошла?! — раздался из темноты знакомый голос. — Это же я.

Пальцы мгновенно разжались, освободив девушке рот. Вика не замедлила этим воспользоваться:

— Это ты с ума сошел! Я сейчас позову на помощь! — решительно пообещала она, почему-то переходя на шепот.

— Дуреха, я же с честными намерениями. Ты же знаешь, что я люблю тебя!

— Зато я тебя презираю! — голос девушки дрожал, то ли от злости, то ли от волнения. — Иди к своей Катьке!

— Вичка, ну что ты? Я тебе все про Катьку наврал. Я на тебе жениться хочу.

— Адам, опять врешь?

— Честное слово — женюсь. Ну, поцелуй меня.

— Не хочу. Пусти…

Вика не договорила — Гулянюк зажал ей рот поцелуем. Вырвавшись из его объятий, девушка потребовала:

— Правда, женишься? Клянись!

— Клянусь!

— Сильно клянись! Здоровьем своим!