Рождённые в горах. Тропа светлячков

Поверь, это ещё не самая худшая участь для драконёнка. Нам несказанно повезло, что с нами есть Человек, потерявший имя, который поможет ему избавиться от дара. — Поддержал сына Главарь. — Ты не меньше моего знаешь, что случается с драконами, одержимыми дарами. А так у него будет шанс прожить долгую жизнь в здравом уме.

Пепел только кивнул и крылом предложил пройти к его спутнице по жизни.

И это всё равно не лучший вариант. Огонь не вспыхнет после присутствия в его теле дара. — Проговорил расстроено Пепел.

— В прошлый раз утверждать, что у новорождённого будет дар, было крайне некорректно. — Попытался человек успокоить Пепла. — Энергия почти не сияла. Практически все яйца светятся.

В прошлый раз — да. — Ответил дракон, что скоро станет отцом. — А теперь… сомневаться не приходится.

Когда они подошли к Травинке, всем сразу стало ясно, что драконёнок вылупится одарённым. Хоть дракониха и прикрывала живот крылом, свет пробивался сквозь него и освещал немного места вокруг. Привычная изумрудная чешуя становилась почти тёмно-синей от излучаемого света.

Приветствую всех. — Нежно произнесла Травинка.

Здравствуй. — Ответил Главарь.

Остальные кивнули, поддерживая его слова.

— Могу я посмотреть? — спросил человек.

Конечно. — Согласилась дракониха.

Человек подошёл и присел на колени на тёплый камень. Пепел согревал своим огнём пещеру, чтобы его любимой было комфортно. Травинка расправила огромное крыло, так похожее на парус корабля. И синий свет озарил почти всю комнату. Щурясь, человек разглядел шевеление «яйца» в животе, оно располагалось ниже, чем в прошлый раз. Значит, всё и вправду случится очень скоро.

Человек достал из кармана помятый свиток и короткую ветку, сожжённую с одного конца. Он развернул бумагу. Заполнено было очень мало:

«…Красный — орудие

Белый — незримость

Жёлтый — высота

Фиолетовый — создание

Серый —

Зелёный — природа

Бурый — …

Пурпурный — …»

Теперь же он занёс новую запись:

«Синий — …»

Продолжение она получит, когда драконёнок вылупится и станет ясно, что у него за дар. А пока человек просто потрогал живот драконихи. «Яйцо» внутри шевелилось. Если бы оставались сомнения на счёт того, что драконёнок дарообладающий, то они тут же улетучились. Обычные «яйца» не шевелятся.

— Что ж, тут точно дарообладающий детёныш. — Пожал плечами человек. — Про дар ничего сказать не могу. Такого я ещё не встречал…

Пепел совсем опечалился и взвыл от боли. Его стоны боли раскатом грома разошлись на сотни пещер и туннелей.

* * *

Взрослые у Костра пели песни, а юноши им подпевали. Девушки кружились в такт песне-молитве о Солнце. Пара мужчин играла: один на большой арфе, второй на тагельхарпе. Играли по отдельности, ведь мягкий и плавный звук первой, совершенно не сочетался со скрипучим и высоким звучанием второй.

В Костёр не подбрасывали дров некоторое время, чтобы дети смогли перепрыгнуть через него, когда настанет время.

Трюггви, рядом с Каленом и Сэдриком, подпевал взрослым и иногда поглядывал на Рию.

Сегодня его весь день мучали сомнения: сказать или нет? Он видел, как это сделал Хорст, и поражался его смелости. Но в себе он так и не нашёл сил признаться ей. Не видит он в её глазах того жара, что исходит от него самого. Его просто нет. Значит, и пытаться нечего. Зачем спрашивать, заранее зная ответ, и то, что он тебе не понравится? Чтобы сделать всё ещё хуже? Ну уж нет, он так глупо не поступит. А, может быть, он и не влюблён в неё, как в девушку, только как в друга. Ну, тогда и не надо ничего делать. Подойдёт вечером и скажет её что-то вроде: «я очень тебя люблю, ты — мой лучший друг!». Хотя и это самообман, он и такого сказать не сможет. Скорее, что-то вроде: «ты мне очень дорога»

Песня допета. Все хлопают, свистят и ликуют. Дети бегают вокруг и играют в догонялки. Взрослые решили вспомнить былые деньки, сидя кругом около Костра.

— Будешь играть? — спросил Трюггви, подойдя к Рие. Он протянул плоскую деревянную коробочку с резьбой, изображающей Костёр.

— О, давно мы в неё не играли! Я уже и забыла правила. — Встала Риа.