Рождённые в горах. Тропа светлячков

— Солома, казалось бы, только еда для скотины, но нет! Нарезав одну соломинку на несколько кусочков конкретно такой длинны, и засушив их до твёрдости, можно лечить бородавки. — Она повертела таким кусочком, размером с мизинец, перед Рией. — Место, что повреждено этой болячкой надо заковать в соломинку, а она, как тряпица всё впитает. Делается это так…

По окончании занятия Риа выучила молитву о Костре, прежде ей неведомую; узнала о том, что нужно заключить бородавку в девять оковочных колец в три подхода, зачитывая мольбу, а после закапать в землю эту соломинку, чтобы избавиться от болезни. Если она не перегниёт в течение пяти дней, то стоит повторить процедуру.

Не такое Риа надеялась услышать. Она ожидала, что Эйва станет рассказывать ей о мазях, чаях, и цветочках. Но нет! И тут магия какая-то! Как растение может впитывать в себя болезнь? Как с этим связано количество движений? На эти вопросы старуха ответила так:

— Доколь помогает, то нет и смысла разбираться. Всё равно не сможем мы до истины докопаться.

Поразмыслив, Риа поняла, что, если тебе почти всё время суждено лечить людей, то не будет времени на то, чтобы разбираться во всех скрытых свойствах трав и цветков.

— А как вы додумались до этого? — спросила Риа.

— Об этом ритуале написано в свитках, что достались мне от бабушки, которые достались ей от её мамы. И так до бесконечности долгое время они переходили из рук в руки, пока не дошли до меня и пока ещё не перешли к тебе. Когда я умру, они лягут тебе на ладони. И уже ты будешь распоряжаться ими. — Ответила Эйва. — А теперь, для закрепления, повтори-ка мне молитву о Костре.

Если всё то время, что Риа жила на свете и умела мыслить, она думала, что Эйва — это какое-то загадочное существо, по ночам исполняющее ритуалы, то, узнав немного о её прошлом и, хоть и не столь сильно, сблизившись с ней, девушка поменяла мнение на её счёт. Теперь травница казалась очень даже добродушной. Она не накричала на девушку, когда та неправильно нарезала соломинки, испортив семь веток соломы, только спокойно поправила её. Говорила, на что можно ориентироваться. С искренне радостными глазами провожала последние слова молитвы, когда девушка впервые повторила её безошибочно.

После урока они стали вместе готовить. Травница и Риа замариновали мясо со специями. Эйва рассказала, какие порошки для чего нужны, после чего они растопили печь и поставили в неё томиться двух перепёлок.

Трюггви заходил к ним по три раза на день. Он помогал во всём, в чём мог, отвлекал подругу бесконечными разговорами о том и об этом. И так они проводили время вместе по три часа. И этого было достаточно.

По завершении двух дней, Риа вернулась домой. Сама. Дома мама готовила пирог в честь выздоровления дочери. Она так обрадовалась, увидев Рию на пороге дома, что кинулась на неё с объятьями. Мама, до сих пор, не жаловала выбор Эйвы и призирала травницу, а потому заявила, что больше не ступит в её дом. Но, тем не менее, мать верила в то, что Эйва сможет поставить дочь на ноги — это же её долг.

Иногда Дэлл посылала Круза к сестре, передать пирожки или узнать, как она себя чувствует. Брат успел за те два раза, что побывал в доме у Эйвы, обыскать все её ящички, шкафчики и тумбочки. Знал, где и что находится.

— Она точно не убийца? — спросил брат. — У неё столько ножей! Я уже насчитал шесть!

— С травами нужно работать аккуратно, не смешивая их друг с другом. А вообще, сходил бы ты к Рататоск, у неё одних ножей будет больше, чем у тебя зубов. А ложек и вилок в три раза больше. — Ответила сестра.

— И всё же, она подозрительная. — Нахмурился Круз.

Его детская мимика умиляла. Риа не могла поверить в то, что когда-нибудь он станет похожим на отца. Хотя волосы у него были такого же тёмного цвета, как и у Скутта. И форма губ с глазами тоже, однозначно от отца. Она смотрела на него и вспоминала Скутта.

— Ты так похож на отца. — Протянула она.

— Ой, не люблю я, когда меня заваливают такими фразами вроде: «Ты так повзрослел!», «Какой послушный мальчик!» и «А как возмужал!» — Круз изображал односельчан.

— Ну, тогда, ты само безобразие! — съязвила Риа.

— Знаю, ведь я, как волк под пледом ночи! — ответил брат, показав зубы.

— Теперь я сомневаюсь, Эйва убийца, или всё-таки ты!

После возвращения домой, Риа улеглась на свою постель, по которой так сильно скучала, и даже почти заснула, но её разбудило странное ощущение, от которого она аж подпрыгнула. Такое чувство, будто воздух колышется, волнуется. Такое чувство, которое всем своим существом кричит:

Меня не должно быть, но я есть, и пришёл я по твою душу!

Риа, стараясь не шуметь, взволновано вскочила с кровати и понеслась на улицу, сняв лук со стены и закинув колчан за спину. Она оббежала весь дом, держа перед собой оружие с натянутой тетивой.